Андрей Воробьев - Дело о последнем параде

Денис угрожающе взглянул на адвоката, решив, что тот где-то недоработал, а поверенный, не сообразив, что следующий вопрос следовало бы, по крайней мере, обдумать, чем произнести, выпалил:

— Кому вы выдали документы? Предъявите нам бумаги…

Тут он запоздало спохватился, что оплошал, но уже было поздно. Разговаривать в подобном тоне нельзя ни с одним столоначальником, от которого ты хоть в какой-то степени зависишь, пусть даже и временно. Но вдвойне нельзя было говорить подобные вещи Зиминой, повидавшей на своем веку еще и не таких наглых людей. Если уж она умудрялась выпроваживать настырных «черных» маклеров вместе со всеми их «крышами», то какой-то кичливый адвокатишка просто не имел права даже пытаться так разговаривать.

Софья Михайловна, не отвечая на вопрос, набрала какой-то телефонный номер и, услышав ответ абонента, заявила: «Это государственный нотариус Зимина. Сейчас в моей конторе находится (она назвала фамилию адвоката) с группой граждан. От меня он требует, чтобы я нарушила закон и разгласила сведения о моих клиентах. Грозит расправой»…

Адвокат бросился было к телефону, но вовремя остановился: черт его знает, что можно ожидать от склочной карги и кому она звонит. Есть такие абоненты, что потом никакой адвокатский статус не поможет. Но нотариус, между тем, сама протянула трубку посетителю.

— Это заместитель начальника РУБОП. Он просил, чтобы вы ему лично высказали претензии по моей работе…

Адвокат, еще не забыв, как трясся на прежней государственной службе от одного упоминания названия этой конторы, взял сразу вспотевшей ладонью трубку и пробормотал, что вышло просто недоразумение, а его неправильно поняли. Человек, говоривший по телефону на другом конце провода, знал Зимину, когда-то симпатичную выпускницу юрфака Софочку, уже лет тридцать, причем, достаточно неформально. Одно время он даже хотел сделать ей предложение, но не успел, так как она скоропалительно выскочила замуж за его приятеля. Но старая любовь не была забыта, и поэтому адвокату было высказано все именно теми словами и в том тоне, которые должны были пресечь любые попытки хотя бы косо смотреть на нотариуса.

После короткого разговора по телефону адвокат затравленно взглянул на Зимину, затем — на обступивших его акционеров и, пробормотал, что сведения о наследнике нужны ему только, чтобы знать, в какой суд подавать исковое заявление.

Cофья Михайловна, представив, что наговорил ее старый приятель непутевому поверенному, вдруг расхохоталась и, вытирая платочком выступившие слезы сказала, что пока на свете существуют такие деятели, как ее визави, порядочные юристы — выпускники государственных вузов без работы не останутся.

— Да вы даже сами не понимаете, что как только открываете рот — несете всякую ересь, ничего общего не имеющую с правом. Вас никогда не учили, что споры, связанные с наследованием по общему правилу рассматриваются по месту открытия наследства, а никак не по месту жительства ответчика? — Так постарайтесь же объяснить, зачем вам понадобился адрес?.. И, знаете что, последнюю юридическую консультацию я вам тоже дам совершенно бесплатно: по Основам законодательства «О нотариате» любые сведения о клиентах нотариус представляет только, подчеркиваю: только (!) по решению суда. Так что идите с Богом и не пачкайте мозги ни мне, ни своим клиентам…

После ухода посетителей Зимина осталась одна и была очень довольна собой. Конечно, так разговаривать с гражданами она бы себе раньше не позволила. Но эти нувориши и их необразованные консультанты, как выражалась внучка пожилого нотариуса, «достали». Сегодня был день Софьи Михайовны. Во-первых, она не ошиблась в своем друге молодости, который (и это было приятно) до сих пор к ней неравнодушен. Во-вторых, она, наконец, увидела, что и эти сытые господа могут бояться. В-третьих, она, действительно, искренне радовалась за симпатичного человека, которому сегодня оформила документы о наследстве. А в-четвертых… В четвертых, она, наконец, могла продолжить работу, прерванную нежданным вторжением — дописать заявление об увольнении в связи с уходом на пенсию.

В кабинете генерального директора «Транскросса» шла самая настоящая свара. Несостоявшиеся наследники сначала пытались обвинить в некомпетентности адвоката Дениса Петровича, но тому, хотя и с трудом, удалось доказать им, что он не при чем.

— Вы же меня не предупредили, что у вашего Даутова есть еще какие-то наследники. — Упрекнул адвокат наскакивавших на него акционеров.