Татьяна Осипцова - Сама себе детектив

– Что? – пробормотал Вячик.

– Я хочу еще… – прошептала я.

– Ты нимфоманка? – улыбаясь, спросил он.

– Не знаю, я впервые испытала оргазм… Может, теперь стану нимфоманкой.

– Придется срочно это проверить, если после второго раза не заснешь, значит, я снова нарвался на девушку с отклонениями.

– Нашел девушку! – рассмеялась я.

– Знаешь, это удивительно, но я смотрю на тебя сейчас, и вижу такой, в какую влюбился тогда.

– У тебя что-то с глазами. Тебе надо к офтальмологу.

– Мне надо к тебе…

Около восьми утра мы уже были возле гаража, где прятали Славин джип. Он выкатил свою машину, крепко обнял меня, строго-настрого приказал не следовать за ним, и уехал. Вздохнув так, будто только что проводила любимого на фронт, я уселась в свой «Форд» и двинула к дому.

Собственная квартира встретила меня, как чужую. А ведь и правда, я уезжала отсюда одним человеком, а приехала совсем другим. После сегодняшней ночи мне не нужен мой дом, мой любимый компьютер, мой налаженный быт… Лишь бы Вячик вернулся поскорее…

Тишина. Ритуся и Андрюшка на работе, а Полька, наверное, на консультации.

Я прошла в кабинет, села за компьютер, нашла свой последний, недавно начатый роман. Чушь полная! Стереть?

Не буду. Просто я в плохом настроении, и сейчас мне не до работы, могу думать лишь о той детективной истории, участницей которой поневоле оказалась. О ней и о Вячеславе, Вячике, Славике… О прошедшей ночи.

Я достала из сумки книгу, которая болталась там с пятницы. Прочитано всего шестьдесят страниц, но я не стала читать дальше, а перелистнула поближе к концу романа. Где тут у нас герои поняли, что предназначены друг для друга и наконец-то занялись любовью? Пробегая по строчкам глазами, я нашла нужное место.

Да, Устинова умеет это описать! Все именно так: цунами, шквал, полет, пропасть, в которую падаешь без сознания, и не знаешь, вернешься ли когда-нибудь. Все так и не так. Наверное, каждый ощущает это по-своему.

Вспоминая прошедшую ночь и пытаясь найти слова, которыми можно описать мои ощущения – ведь теперь я смогу писать о любви, я знаю, что это такое, – я незаметно задремала. И когда сквозь сон услышала, что кто-то вернулся домой, лишь перевернулась на другой бок.

Проснулась я оттого, что в мою комнату заглянули. В дверях торчала Полинка.

– Мам, ты обедать будешь или еще поспишь? – прошептала она довольно громко.

Ну прямо как ребенок! Когда ей было восемь лет, я уже мучилась бессонницей, как сейчас. А днем порой так клонило в сон, что просила детей: «Поиграйте тихонько, я часок сосну». Но уже минут через пять-десять Полинка шептала мне на ухо жутким шепотом: «А можно мы с Андрюшей в реверси поиграем?» или «Можно мне взять пластилин?», а то и просто «Посмотри, что я нарисовала!». Ругать ее язык не поворачивался, но порой я срывалась, правда, на Андрюшке. Проворочавшись на диване после деликатного Полинкиного вопроса, я бросалась к сыну и умоляла в следующий раз, когда я попрошу дать мне часок отдыха, не спускать с Польки глаз пока я не проснусь сама.

И сейчас я не стала злиться на дочку, тем более, вполне выспалась. Я улыбнулась ей и сказала:

– Буду. Вот только физиономию ополосну. Накрывайте на стол.

Обедали мы втроем. Рита металась от плиты к столу, Полина с аппетитом ела, рассказывая о своих занятиях с Андрюшей, о страхе, который на консультации нагнала на них училка по литературе. Я слушала ее невнимательно, думала о своем, и даже не обращала внимания на то, что ем.

– Мам, тебе Ритуся все подкладывает и подкладывает, ты уже шестой сырник уминаешь! – прервала мои размышления дочь.

– Господи! – опомнилась я, – все слопаю, Андрюшке ничего не останется!

– Останется-останется, – успокоила меня подруга, – кушай на здоровье. Оголодала в поездке?

– Спасибо, Ритуся. Больше не могу, действительно, объелась. Пойду к себе.

Я закрылась в своей комнате, взяла в руки книгу, раскрыла на шестидесятой странице. Труп уже появился, главные герои определились и в конце романа поженятся. Но все-таки интересно, кто убийца, и как будут развиваться события.

Оторвалась я от книги, услышав, как хлопнула входная дверь. Так грохотать может только мое родное чадо.

– Я уже дома! Есть тут кто-нибудь?

Мы выглянули в коридор одновременно, я и сияющая Полинка.

– Привет, кушать будешь? – спросила она Андрея.

– Я сама его покормлю, а ты иди, занимайся, – махнула я рукой.

– Точно, иди заниматься, – поддержал меня сын. – Через часик проверю.