Карло Вилла - Выгодная смерть

И, не дав ошеломленному коллеге спросить, что он имел в виду, идет дальше по коридору, торопит:

- Пошли скорее, пошли, а то Великий инквизитор озвереет.

Кто сказал, что правосудие в Италии вершится в духе самого непримиримого консерватизма? Напротив, оно наделено богатым воображением и открыто для многочисленных нововведений. Это хорошо известно Де Вити-су, который изводит местные судебные власти с помощью совершенно нового приема. По сути, дело сводится к тактике пинг-понга, применяемой в юридической практике. В последнее время он довел ее до совершенства, и о ней стоит рассказать подробнее.

Игра, в общем-то, простая. П и н г: судья такой-то выносит оправдательный приговор по делу об оскорблении общественной нравственности. П о н г: доктор Франческо Паоло Де Витис, прокурор провинции Специя, опротестовывает приговор и берет разбирательство дела на себя, ссылаясь на буквальное толкование соответствующих статей закона. П и н г: дело рассматривается в суде второй инстанции, обвиняемый полностью оправдан за отсутствием состава преступления. П о н г: прокурор Специи не сдается и снова опротестовывает вердикт, ссылаясь на необходимость предотвратить рецидивы. П и н г: областной суд снова оправдывает обвиняемого, и так далее... И если зачастую неясно, кого же считать победителем, Де Витис всегда может сказать, что победа за ним, ибо, оттянув время изматывающими процедурами и прениями, он, по крайней мере, не допустил проникновения в девственно невинные массы соотечественников очередной безнравственной продукции. В любом случае непреклонность Де Витиса наносит одержимому Дьяволом противнику серьезный ущерб, особенно если это издатель или кинопродюсер, чью работу тормозит хитроумная юридическая дуэль.

Совещание при закрытых дверях продолжается уже довольно долго, прокурор включил над своей дверью красную лампочку, что означает "не беспокоить".

Конти все еще вне себя от бесцеремонного намека, так неожиданно брошенного ему коллегой. Что он имел в виду и откуда ему известны такие интимные подробности? Возможно ли, чтобы все кругом знали больше его самого? Правда, в письме он писал Нордио о пятнах на коже у Луизы и о том, что ей полезны солнечные ванны, но это не оправдывает столь наглую выходку.

Только без пяти три Конти наконец освобождается и в задумчивости идет к лифту. У него нет даже сил, чтобы немедленно объясниться с Нордио, будет лучше, если он прежде всего выслушает жену. К счастью, завтра воскресенье, и он сможет начать свое расследование. Не взглянув на Берарди, уплетающего лепешку с помидором, он уже собирается вызвать лифт, как вдруг Де Витис из дальнего конца коридора ласковым и дружеским тоном приглашает его к себе. Конти не готов к серьезному разговору и очень неохотно возвращается в кабинет. Де Витиса словно подменили, он закрывает дверь и обращается к Конти с обезоруживающей сердечностью:

- Извини, я даже не имел возможности сказать тебе "добро пожаловать".

Конти удивлен этим простым, непринужденным обращением.

- Ну что ты.

- Знаешь, тут работы просто невпроворот, особенно сейчас, в начале курортного сезона, ты сам мог убедиться... Кто-то, может быть, и отдыхает, радуется жизни, но только не я, мне достаются одни неприятности.

- Ну конечно...

- Нам с тобой ни к чему официальный тон, по крайней мере, с глазу на глаз, верно?

- Разумеется.

- Понимаешь, на людях необходимо поддерживать престиж высокой должности.

- Ясно...

- Это не высокомерие, заметь, а только выражение того, что эта должность означает и чем она является для окружающих. Ты согласен со мной, не правда ли?

- Не беспокойся.

- А наедине мы можем быть на "ты", как в доброе старое время.

- Понял, очень хорошо.

- Я хотел пригласить тебя с женой пообедать у меня завтра. Ничего особенного, просто чтобы отметить ваш приезд. Пообедаем втроем, без посторонних, вспомним службу в министерстве. Расскажешь, что слышно в Риме. Мы с тобой побеседуем, я рад буду снова увидеть твою жену. Ее зовут Луиза, да? А ведь я ее прекрасно помню.

Конти слегка оторопел. Потом подумал: а почему бы и нет? В конце концов, это чисто официальное приглашение. Однако он чувствует: за этим кроется что-то совсем другое. Но отказываться сейчас так утомительно и вдобавок невежливо. Ведь с Де Витисом теперь придется встречаться каждый день. И потом, хотелось бы узнать о нем побольше и еще раз увидеть этот домик и эти места: ему кажется, что он сможет выяснить множество деталей, которые вызывают у него беспокойство. Поэтому он соглашается и поспешно откланивается. Времени уже очень много. Но у самой двери его опять окликают: