Екатерина Лесина - Тайная страсть Гойи

Альваро мысленно согласился с хозяином: Мануэлю осталось недолго. Оплачивать долги фальшивым золотом — плохая идея, особенно если должен людям серьезным, каковых не остановят ни громкий титул, ни имя.

— Лукреция… Что ж, ее ждет участь старой девы, но это тебя утешит. Будет кому присмотреть за тобою на старости лет, матушка…

— Неблагодарный!

— А за что мне тебя благодарить? За то, что по счастливой случайности жив остался? К слову, происшествие с конем — это по твоей подсказке? Нет? Ну да, слишком грубо, очевидно, Мануэль, он никогда не отличался терпением.

— Это она виновата…

— Кто?

— Каэтана. — Это имя донна Изабелла выплюнула. — У нее всегда было все! Все, чего только пожелает! А я… Если бы ты знал, как это унизительно, быть чьей-то бедной родственницей!.. Позаботься о Мануэле!

— Ты думаешь лишь о нем.

— Он милый мальчик, он ошибается… Все ошибаются, Диего… Пообещай, что позаботишься о нем! Он ведь твой брат!

Теперь голос донны Изабеллы был привычно плаксив. И Диего поморщился, велев:

— Рассказывай…

— Я всегда знала, что достойна большего!

…И уверенность эта жила в Изабелле, крепла день ото дня, пусть бы и не было ни одной причины, которая поддерживала бы ее. Матушка Изабеллы, происходившая из семейства знатного, знатностью своей гордилась, меж тем забывая, что ветвь этого семейства давным-давно обеднела. И даже приданое матушке ссудили дальние родственники.

Батюшка, взявши в супруги даму знатную, нуждался не столько в имени, сколько в деньгах, кои спустил быстро.

Нет, супругу он любил.

И дочь. И порой, когда везло ему в кости, пребывая в настроении превосходном, повторял:

— Вы мои принцессы! Вот Белла вырастет и выйдет замуж за богатея, будет жить во дворце, командовать слугами.

Он охотно строил воздушные замки, наполняя их золотом и мрамором, лакеями и горничными, гостями и поклонниками, повторяя притом:

— Если бы у нас были деньги, как у родственников твоей матушки…

И Изабелла ощущала острое чувство несправедливости. Первая встреча с Каэтаной лишь укрепила Изабеллу в мысли о том, что мир устроен крайне несправедливо. Мало того что Каэтана жила в огромном доме, так и оказалась много красивей сестры. Ее волосы были будто бы черней, а кожа — белей. Ее огромные глаза взирали на Изабеллу со смесью насмешки и снисходительности, будто сама эта девочка знала, что от рождения поставлена над другими. Слуги обращались к ней с величайшим почтением. Ладно, если бы слуги, но отец Изабеллы кланялся этой девчонке, а матушка краснела и лепетала какие-то глупости, разом растеряв всю свою гордость. И это было Изабелле непонятно.

Она сама держалась с новою родственницей холодно, всем видом своим показывая, что не имеет ни малейшего желания заводить с нею дружбу. За что и получила выговор от матушки.

— Белла. — Отец, вместо того чтобы заступиться, усадил Изабеллу на колени и заговорил тихим печальным голосом: — Ты уже взрослая. И пора подумать о твоем замужестве… Однако наши дела обстоят не столь хорошо, чтобы мы могли положить тебе приданое.

Изабелла нахмурилась.

Ей было тринадцать, и мысли о замужестве, конечно, посещали Изабеллу. Да и как иначе? Однако она была уверена, что собственных немалых достоинств будет довольно, чтобы составить хорошую партию.

— Ты просил у нее денег?

— Мы, дорогая, — сдержанно сказал отец. — Мы просили денег для тебя, имеется один интересный вариант… Этот человек достойный, пусть и несколько тебя старше…

Достойному человеку было пятьдесят шесть. И он, заявившись в отцовский дом, долго раскланивался, притом не спуская с Изабеллы внимательного взгляда. Она же, стоя перед будущим мужем, думала о том, что скорее уж умрет, чем выйдет замуж за этого…

Как можно?

Он плешив. И кажется, болен, если постоянно покашливает. Он громко сморкается и громко разговаривает. Громко смеется над несмешными своими шутками. И срыгивает за обедом, вытирая рот манжетами.

— Он состоятелен, дорогая, — возразила матушка. — У него есть красивый дом. И он не будет жалеть на молодую жену денег. Подумай, разве ты не хотела бы красиво жить?

Изабелла не нашлась с ответом. Да, конечно, ей хотелось и нарядов, и драгоценностей, и балов, присутствия на которых она была лишена, но… не такой же ценою!

— Нет! — сказала Изабелла, и еще подумала, что если бы судьба была к ней хоть сколько бы справедлива, то привела бы к отцовскому порогу мужа красивого. И состоятельного… Небось Каэтане не сватают уродливых стариков.