Фридрих Незнанский - Казаки-разбойники

– Какой у нас строгий водитель! Даже не улыбнется… Дима, – вдруг вспомнила она, – а где ваша лошадь? Вы же тут по станице обычно на лошадях катаетесь.

– Не лошадь, а конь. И не катаемся, а скачем, – почему-то Димон стал все больше раздражаться. Он уже пожалел, что проявил мягкость и разрешил присоединиться к ним этой болтливой хохотушке.

– Конь ваш где? – не унималась Татьяна.

– Где, где…В конюшне, где же ему еще быть, если я на работе?

– А покатайте нас когда-нибудь на этом…коне, – у Татьяны улыбка не сходила с лица, ее зеленые выпуклые глаза весело щурились, она была похожа на хулиганистую старшеклассницу, а не на учительницу химии, которая работала в школе уже четвертый год.

– Это вам не качели, это боевой конь, – сквозь зубы процедил Димон.

– А меня покатаете? – лукаво улыбнулась Лена, и Димон сразу растаял.

– А вас, Лена, обязательно покатаю.

– Спасибо, – ласково проворковала Лена и улыбнулась.

Он скосил глаза и увидел, как Татьяна подтолкнула Лену локтем в бок и многозначительно хмыкнула. Рот у нее растянулся в улыбке так, что он увидел маленький остренький клычок на том месте, где у всех нормальных людей растет обычный человеческий зуб. «Вот маленькая ведьма, все настроение портит».

Учительши не обращали на его настроение никакого внимания, они смотрели по сторонам и болтали о педсовете.

– Здорово Гасиловский папаша уел наших старых грымз! – подвела итог Татьяна.

– Да мне их, честно говоря, жалко. Они же не виноваты, что у них времени совсем нет, чтобы уровень держать. Пашка, конечно, паразит. Выпендривается перед всеми. Он меня на уроках тоже пытался как-то поддеть. Но ему это пока не удалось. Я думаю – вдруг удастся? Как тогда реагировать, чтобы не уронить себя в глазах детей?

– В рожу плюнуть! – тут же посоветовала Татьяна и захохотала так, что задребезжали стекла.

– Боюсь, его папаша меня тогда побьет, – рассмеялась Лена. – Знаешь, что я теперь делаю? Я на уроках иногда провожу параллели, рассказываю о зарубежных писателях, если удается к теме привязать И тут же спрашиваю у Пашки – а ты слышал о таком-то? А такую-то книгу читал? И выбираю совсем малоизвестные имена. Он только глазами своими сверкает, что-то мычит в ответ, а сам-то не знает! – торжествующим тоном заявила Лена.

– Ну, у меня он сидит молчком, на химии особо не поизгаляешься. Ее понять надо. Это тебе не литература и не география.

– И то правда, – отозвалась Лена. – Я в химии ничего не понимаю.

В Озерках Димон решил зайти в библиотеку вместе с девушками. Он слонялся между стеллажами и присматривался к книгам, которые выбирали его попутчицы. Взгляд его упал на книгу «Маугли» и он с удивлением прочитал на корешке имя автора – Киплинг. Когда-то в детстве он посмотрел мультфильм и очень его полюбил. Димон даже не задумывался, что у этой сказки есть автор. Все сказки он считал народными. Он вытащил книгу и стал ее листать. Подскочила вездесущая Татьяна. Заглянула из-под его рук на заглавие книги и зашлась в смехе.

– Чего ты? – улыбаясь спросила Лена.

– Наш бравый конник – большой любитель детских сказок, – ответила наконец Татьяна, вытирая слезы.

– А, может, он сестре хочет взять? – вступилась за Димона Лена.

– Да, хочу взять сестре, – покраснев, как рак, ответил Димон и пошел записываться в библиотеку. Чтобы девушки не подумали, что он совсем темный, по дороге прихватил первую попавшуюся книгу, решив про себя, что через неделю сдаст ее, даже не открывая. Книги он читать не любил, считал, что они забивают голову.

Татьяна и тут не оставила его в покое. Она заглянула на название и ее голос выразил крайнее изумление.

– Пу И… «Воспоминания последнего императора Китая». Дима, оказывается, вы читаете такие серьезные книги?

Если бы не лукавые искорки в ее зеленых вылупленных глазах, Димон поверил бы, что она задает этот вопрос с искренним уважением к его читательским интересам. Но он уже понял, что она как Пашка Гасилов, только выбрала себе другой объект для насмешки.

– Я люблю книги про императоров, – злобно ответил он и понял, что возненавидел ее до конца своей жизни.

Всю обратную дорогу он мрачно молчал, считая, что так тщательно подготовленное свидание сорвалось, и все из-за этой жабы, ведьмы, которая и предмет преподает такой отвратительный, как раз ей под стать. Еще в школе от слова «химия» его воротило. Но у него преподавала пожилая учительница Мария Ивановна, которая проработала в школе сорок лет и дорабатывала последний год, поэтому ничего от детей не требовала. Лишь бы списать умели. А эта, видать, и на уроках над бедными детьми издевается. Вон, даже Пашку Гасилова сумела укоротить.