Анна Бойко - Ne наша планета

– Прошу вас, располагайтесь, кому где больше нравится, и приступим.

Девушка с юношей пересели на диван, причем подальше друг от друга. Грузин вольготно развалился в кресле. Яна выбрала самый дальний угол и расположилась на шкуре. Остальные остались за столами.

– Для всех присутствующих, за исключением Станислава Владимировича, не новость, что город Москва перестал существовать. Многие из вас потеряли близких и чудом остались живы. К сожалению, вынуждена сообщить, что пострадала не только Москва. На Земле случилась ядерная война, охватившая почти всю планету. Ударам подверглись многие города, крупнейшие промышленные и стратегические объекты. На вашей планете погибло практически все население, экосистема полностью разрушена. Я говорю «вашей», потому что мы, – она неопределенно повела рукой, – мы не отсюда. Но об этом после…

Она сделала едва уловимую паузу и продолжила:

– Полная очистка и восстановление поверхности планеты нашими силами займет, боюсь, не одно столетие, так что вы у нас в гостях надолго. Привыкайте, приспосабливайтесь, обживайтесь… ибо выйти отсюда возможно только в открытый космос.

А сейчас – ключевые моменты.

Первое. Вы живы и полностью здоровы. Никакой лучевой болезни, хронических и смертельных заболеваний, зубы целы, глаза видят идеально, даже с проблемами психологического плана вроде бы справились (она едва заметно покосилась на рыженькую Соню).

Второе. Мы находимся на… гм… ну, пусть будет станции… над поверхностью вашей планеты на геостационарной… постоянной орбите. Это – один из трех жилых секторов. Станцию опоясывает круговой туннель. Назовем его условно… да хотя бы Бродвей. Он расположен несколькими этажами выше. Лифты к вашим услугам. По Бродвею можно гулять, ездить на лошадях, велосипедах, автомобилях… да на чем угодно. Туннель соединяет между собой жилые сектора, бассейн, бар-дискотеку, медицинский бокс и небольшой зоопарк. Для мгновенного перемещения между секторами пользуйтесь пространственными порталами. Они расположены на Бродвее.

В самом низу станции – вход в обучающее пространство для детей и в три «бесильни». Сразу поясню, «бесильня» – это огромное помещение, в котором, по вашему желанию, может быть воссоздана практически любая среда. Каждый из вас имеет право воспользоваться таким помещением один раз в течение двадцати суток единолично. Или чаще, если будете с кем-нибудь объединяться. Подробности позже.

Станций, таких, как наша, над поверхностью планеты несколько сотен. Перемещение между ними в принципе возможно, но сопряжено с серьезными трудностями, поэтому без крайней необходимости не осуществляется.

Еда. Минимальный набор можно заказывать куда и когда угодно, но совместные трапезы приветствуются. Полное меню действует только в холле.

Третий момент. Репродукция… функция воспроизводства… – тетушка сбилась, обвела взглядом аудиторию и поправилась – деторождение. С этим пока непросто. Новые станции будут строиться, но на это потребуется время. На ближайшие годы принимается следующее правило – если мужчина и женщина желают завести ребенка и на протяжении десяти лет не меняют своего решения, им это разрешается. Без моего согласия ничего не получится.

Теперь немного о нас. Не хочется загружать вас лишней информацией, кому будет интересно, побеседуем позже, в частном порядке… наедине. Мы представляем собой нечто вроде коллективного разума. Очень-очень много мелких разумных частичек, гораздо меньше атома, каждая из которых обладает памятью и приобретенными возможностями остальных. Мы – существа мирные…

– «Не бойтесь, мы ваши друзья»… – нервно хихикнул Илья.

– …и не хотим причинить вреда кому бы то ни было, – невозмутимо закончила тетушка.

– Зачем вы здесь находились? – это уже Стас.

– На вашей планете, как и на других, мы занимались наблюдением и сбором информации. Соответственно, готовы к вмешательству не были. Когда произошла катастрофа, мы работали небольшими группами, причем на разных материках, и мгновенно объединиться и начать эвакуацию не могли. Мы стали экстренно разрабатывать и строить пригодные для вашей анатомии спасательные капсулы и орбитальные медицинские боксы. Через шесть дней кое-что наспех смонтировали, и началась эвакуация.

Тех немногих, кого сумели и успели, доставили в боксы. Способных выжить самостоятельно среди вас к тому моменту уже не осталось. На реанимацию, восстановление и легкое омоложение ушло почти полтора месяца. Разумеется, омоложение не коснулось Сашеньки, Сони и Яночки – вам пока рановато переживать по поводу возраста, – тетушка Адамина слегка улыбнулась. – Все время, пока вы спали, мы строили станции. Торопились, ошибок много, что-то будет исправлено, что-то вы заметите и подскажете. К сожалению, случившийся аврал потребовал слишком много жизненных ресурсов, так что теперь мы вынуждены взять тайм-аут. В ближайшие десятилетия мы сможем лишь поддерживать, обслуживать и обеспечивать создавшееся хрупкое равновесие. Строить новые станции и восстанавливать планету пока невозможно. С этим придется смириться, ибо никто кроме нас спасательными работами на Земле заниматься не будет. Иные разумные обитатели галактики заботятся исключительно о своих нуждах, а столь склонная к убийству других и суициду разумность никому не интересна, – жестко закончила тетушка.