Ромэн Сарду - Никому не уйти

Единственным источником информации, в котором Фрэнк столкнулся с таким же подробным описанием, были досье, оставленные ему Шериданом. В этих документах тоже уделялось большое внимание мельчайшим деталям.

Неужели этот писатель и в самом деле был помешан на скрупулезном отношении к подробностям? Фрэнк прочитал на тыльной обложке одной из книг Боза, что тот вот уже в течение пятнадцати лет с легкостью пишет по два романа в год, причем его книги публикуются различными издателями, общее число которых все время возрастает. Значит, если верить предположениям полковника Шеридана, получается, что Боз совершил тридцать кровавых преступлений? В силу своей профессии Фрэнк прекрасно знал, что писательское вдохновение — если иметь в виду то вдохновение, которое достаточно сильно, чтобы заставить человека взяться за роман или даже за целую серию литературных произведений, — вполне могло основываться на чем-то другом. И тут необязателен личный опыт писателя, о котором намекал применительно к Бозу Шеридан. Например, это может быть статья в журнале, откровение близкого человека, увиденный сон, случайно пришедшее в голову заглавие книги, имя персонажа, телевизионная передача, в которой рассказали о какой-нибудь редкой профессии, или просто услышанный в поезде разговор. Иногда это внезапно возникший порыв, желание сесть и что-то написать, хотя это «что-то» поначалу еще даже не подкреплено уверенностью, удастся ли запустить в действие весь «арсенал» писателя-романиста. Так что литератору необязательно, подобно Микеланджело, ковыряться в кишках мертвеца или, подобно Джозефу Конраду, совершать кругосветные путешествия.

Фрэнк без особого желания опустошил банку с пивом.

«Да глупости это все!» — раздраженно подумал он и пошел обратно, в спальню.

Внутреннее убранство его дома было уже почти готово. В течение последних двух месяцев Фрэнк посетил несколько антикварных магазинов Конкорда, а также торгующие всяким барахлом лавочки в других городках штата. Его понимание модной обстановки, подкрепленное советами Мэри, вылилось в хаотическое сочетание элементов современного сельского стиля, что наверняка бы не понравилось старине Майкрофту Дойлу. Да и Мэри в тот вечер, когда они с Фрэнком впервые занимались под этой крышей любовью, совершенно справедливо заметила, что бывший дом Дойла переживает прямо-таки сексуальную революцию. Старина Дойл прожил бобылем всю свою жизнь, и стены его спальни не слышали блаженного крика удовлетворенной женщины как минимум со времен второго президентского срока Дуайта Эйзенхауэра!

Дойдя до верхних ступенек и бросив взгляд на свой кабинет, Фрэнк увидел пишущую машинку, на которую через оконные стекла струился мягкий голубоватый свет. Она стояла на письменном столе, словно объект для поклонения. Мэри была права: он и в самом деле не написал ни одной строчки с тех самых пор, как приехал работать в «Деррисдир».

А может, теперь?..

Фрэнк не пошел в спальню — он сел за стол перед своей старенькой коллекционной машинкой «Ремингтон-3Б». Потрескавшиеся ивовые прутья плетеного стула больно врезались в его голые ягодицы, но он этого даже не заметил.

Франклин вставил чистый лист бумаги и проверил качество ленты.

Ему в голову только что пришла прекрасная идея…

Четырьмя днями позже Франклину выпало несколько выходных подряд — четверг и пятница, когда его студенты сдавали промежуточные экзамены по другим предметам, а также суббота и пасхальное воскресенье. Фрэнк решил воспользоваться ими, чтобы съездить в Нью-Йорк: ему хотелось повидаться со своим издателем, а заодно временно сменить обстановку, тем более что в течение нескольких последних недель он не покидал территорию университета «Деррисдир» даже на несколько часов.

Для этой поездки он включил в свой «багаж» и Мэри. Чтобы объяснить неожиданное решение отправиться в Нью-Йорк вместе с Фрэнком, дочь ректора снова заявила родителям о своем намерении поступить в школу стилистов в Манхэттене. В университете пока еще никто не знал об отношениях Мэри и Фрэнка. Это был их первый совместный уик-энд. А то, что их «вылазка» была как бы тайной, делало ее еще более пикантной.

Они встретились на железнодорожном вокзале Конкорда, чтобы вместе поехать в Бостон, а оттуда — в Нью-Йорк.

В Манхэттене Фрэнк был знаком только с Центральным парком и некоторыми местами, предназначенными исключительно для туристов и для тех, кому хочется поглазеть на панораму города. За свою жизнь Фрэнк в Манхэттене почти никогда и не бывал: его мать считала, что остров — какой-то сплошной ужас.