Фредди Ромм - Старые долги

– Всё равно. Со сцены петь – не то же самое, что детей учить. Без первого обойтись можно.

Галя начала злиться:

– Ах, можно?! Тогда зачем вы меня призываете петь классику? Может, мне на железную дорогу пойти, рельсы класть? Без этого точно нельзя обойтись. Хотя наши предки как-то обходились.

– Галя, вы не хотите меня понять: я не призываю вас отказаться от пения. Но не ищите лёгких путей в жизни! Лёгких заработков! Они до добра не доведут!

Девушка почувствовала себя уязвлённой. Вспомнился разговор с матерью два дня назад – сразу после приезда.

– Марина Николаевна, а вы меня понять хотите? Я сказала, что петь со сцены, в сопровождении оркестра, очень трудно. Вы даже не возразили не словом, просто как будто не заметили. Я ваш труд очень уважаю и считаю, что вам должны платить гораздо больше. Но почему вы не уважаете мой труд? Рассуждаете так, словно я получаю деньги за выдувание мыльных пузырей!

– Галя, подумайте над моими словами, – неумолимо заявила Марина Николаевна, и девушка поняла, что та действительно не слышит, не воспринимает её.

– Что же, Марина Николаевна, мне пора за молоком. Всего вам наилучшего и скорейшего повышения зарплаты!

Не дожидаясь ответа, быстро спустилась по лестнице и вышла на улицу. Вдохнула утренней свежести. Настроение, навеянное злополучным разговором с учительницей, было самое гадкое. При всём том, что профессия учителя действительно жизненно необходима обществу, которое хочет считаться цивилизованным, и должна оплачиваться намного щедрее, поведение некоторых её представителей, мягко говоря, оставляет желать лучшего. Неспособность не то что понять, а просто услышать собеседника, упорное стремление навязать ему свою точку зрения, в которой не может быть ни малейшего сомнения, высокомерный менторский тон – всё это отнюдь не вызывает симпатии у нормальных людей. Да, заработала сорок пять рублей! И это очень мало, потому что устала так, будто камни таскала! И недовольна тем, что почти не получила цветов! На бис вызывать – с удовольствием, а цветочек – больно жирно?

Возмущение полыхало в девушке, и она не сразу расслышала громкий шёпот одной из старушенций, сидящих вдвоём на скамеечке у соседнего подъезда и лузгающих семечки:

– Галка-то, как из Москвы приехала, задаваться стала! Расфуфыренная ходит, концерты даёт, понимаешь, и не здоровается. А я её ещё вот такой помню, в песочнице она играла – в куличики.

Девушка окинула бабуль удивлённым взглядом: обе смотрели на неё осуждающе. В другое время, Галя поздоровалась бы с ними, выразила бы наилучшие пожелания, но не теперь – после неприятной беседы с соседкой. Напротив, изнутри подкатывало желание высказать колкость, а то и послать сплетниц куда подальше. Подавив в себе агрессивный порыв, девушка двинулась дальше. Всего-то вышла за молоком – и на тебе, приключения ниже среднего…

Когда она пришла в магазин, увидела очередь – человек десять. Галя встала за молодым человеком в очках. Тот бросил на девушку рассеянный взгляд… затем посмотрел гораздо более внимательно:

– Простите, вы – Галина Сидорцева?

Певица хмуро кивнула: меньше всего ей сейчас хотелось продолжения беседы на тему вчерашнего концерта.

– Вы очень красиво поёте! Надеюсь ещё не раз услышать ваш голос! Когда ваш следующий концерт?

– Не знаю, – ответила девушка, сдерживая напирающее желание устроить скандал: этот парень ни в чём не виноват, не читает нотации, просто хвалит. Неподходящее время и место выбрал? Что поделать, такова цена популярности.

– А вы не обидитесь, если я поинтересуюсь вашими творческими планами?

Девушке вдруг пришло в голову, что молодой человек интересуется не только её творческими планами. И, хотя она уже настроилась хранить верность Жене – по крайней мере, пока нет потребности в обратном, – она смягчилась.

– Правду сказать, у меня нет особых творческих планов. Скоро должен выйти фильм «Сцена», в котором я пою, а через месяц собираюсь сниматься в новой версии «Алые паруса».

При этих её словах, вся публика в магазине развернулась и уставилась на девушку. Тут подошла очередь её собеседника, и он обратился к продавщице насчёт молока. Ещё через минуту свою покупку сделала и Галя, недовольно размышляющая о том, что толку в популярности: денег не больше, чем без оной, в магазинах выстаивать такие же очереди, да ещё на вопросы изволь отвечать под бдительными взорами общественности. Едва выйдя из магазина, она нос к носу столкнулась с тем самым молодым человеком, который с ней заговорил: