Алексей Макеев - Тайна золотого обоза

Сокрушенно вздохнув, Лев пояснил, что этого лысого по кличке Мочила ловить уже ни к чему – он теперь уже ни от кого никуда не убежит.

Как далее рассказал Борис, вчерашним утром Мочила-Толокошин Угрудкову позвонил снова. Они встретились в условленном месте, и лысый передал Игорю пистолет с глушителем и приказал убить Антонину Мартыняхину.

Объявив Борису благодарность, Гуров направился к себе, размышляя на ходу о том, что бандиты, с которыми ему довелось столкнуться в ходе этого расследования, на редкость осторожны и предусмотрительны. Но тот факт, что операм удалось не допустить задуманных ими убийств, наверняка группировку переполошил. Опера подобрались к ней очень близко, и Главари наверняка в любой момент могли удариться в бега.

Вскоре появился Станислав Крячко. Он поведал, что вчера до девятого часа промотался по Москве, разыскивая владельцев телефонных номеров из списка контактов Максимилиана Европкина. Но найти ему удалось всего двоих – оба мелкие антиквары, специализирующиеся на нумизматике. Еще два абонента, с которыми созванивался «черный археолог» Макс, оказались бомжами. В их квартирах уже давно проживали другие люди, а сами они исчезли, не оставив следа. Это означало, что у этих номеров новые хозяева, которые не хотели бы «засветиться» по своим звонкам. Поэтому Стас уже успел созвониться с Жаворонковым, чтобы тот вышел на сотовых операторов и с их помощью определил реальное местонахождение владельцев этих телефонов.

На предстоящий день опера решили в упор заняться поисками Лимашова, а в отношении Штуляка перейти от выжидательного наблюдения к активной разработке с использованием всех мыслимых вариантов воздействия. В частности, организации «случайного ДТП» при участии парней из служебного автопарка, иные из которых работали на уровне высококлассных каскадеров. Предполагалась и организация «воровского налета» на его квартиру, дабы попытаться найти хотя бы таким путем что-то компрометирующее, хоть какую-то «ниточку», которая позволила бы начать «раскручивать» этого темного дельца.

Понятное дело, в случае прокола они и сами рисковали «погореть», и очень здорово. Случись серьезный сбой – суда им не миновать. И уж тогда в лучшем случае с их плеч полетят одни лишь погоны. В худшем – их «лучшие друзья» могут настоять и на реальной отсидке…

Их разговор перебил чей-то звонок, пришедший на телефон Станислава. Как оказалось, звонил тот самый студент, «лейб-ветеринар» неформального клуба «Тузик». Он сообщил, что узнал адрес владельца волкособа. По его словам, тот проживал на Вербной, восемь. Номер квартиры парню узнать не удалось. Но студент уточнил, что тот каждое утро обязательно выгуливает своего питомца в соседнем скверике. Кличка волкособа – Демон. Один из членов клуба по секрету рассказал довольно жутковатую подробность из жизни волкособа и его хозяина. Года полтора назад владелец зверя несколько раз был замечен в компании одного горького пропойцы, работавшего санитаром в морге.

Для чего они встречались – осталось неизвестным. Но той же осенью санитара нашли на пустыре с вырванным горлом. Случившееся списали на то, что пьяница стал жертвой стаи одичавших собак. Однако знавшие о его контактах с Лимоном (как именовал хозяина волкособа член клуба, вроде бы отбывавший вместе с ним срок заключения) с этой версией не согласились. По их мнению (это обсуждалось шепотком и только в самом узком кругу), санитара убил Лимон при помощи Демона. Он специально готовил из своего зверя убийцу людей, для чего кормил его человеческой плотью, которую в морге ему добывал санитар. А убийство санитара стало одновременно и проверкой им своего живого оружия, и средством замести следы.

Поблагодарив парня за столь подробную (пусть и шокирующую) информацию, Крячко вопросительно воззрился на приятеля. Лев прекрасно слышал все сказанное по телефону от начала до конца, и поэтому пояснений ему не требовалось. Немного помолчав, он негромко отметил:

– Кстати, на зоне кличка Лимашова была Лимон – нашел в его деле. Странно! Занятно! Мне почему-то думалось, что хозяином волкособа мог быть Толокошин. Но, оказывается, в этой «теплой компашке» – упырь на упыре и садист на садисте. Значит, недооценил я возможных пределов низости не только Мочилы, но и Лимона. Она у них беспредельна. Ну, что ж… Будем знать, с кем придется иметь дело. В случае чего никакого резона чикаться с этим зверьем я не вижу.

– Солидарен! Ну, и что теперь? На Вербную? – поднимаясь со своего места и украдкой потягиваясь, спросил Станислав.