Владимир Жуков - Ошибка киллеров

– Ты уж, Яша, слишком замахнулся, – рассмеялся Викентий, довольный сравнением и радужной перспективой. – Размечтался, словно сам завладел «Лазурью». До тех заведений пансионату еще далеко. Они строились для высшей партийной номенклатуры, особенно «Южный», что вблизи Фороса и бывшей горбачевской госдачи «Заря». Там укрепляли свое хилое здоровье, дышащие на ладан, старцы – члены Политбюро и лидеры по тем временам братских компартий. Довелось и мне года два назад там понежиться, комфорт, услуги на высоте.

– Умели партийные вожди с шиком отдыхать, – с завистью произнес Чернецкий. – Но надо отдать им должное, что знали меру, ради идеологических принципов. Не слишком зарывались, блюли субординацию. Те блага, что полагались секретарю обкома, были недоступны рядовому инструктору. Это в постсоветских республиках для президентов, депутатов и чиновников, ставших после разграблении народного достояния олигархами, полная вольница, нет никаких ни юридических, ни нравственных ограничений и пределов для личного обогащения.

– Да и нынешним депутатам и чиновникам грех обижаться. Все досталось им по наследству. Любая власть, будь то при социализме или нынешнем диком капитализме, прежде всего, заботится о себе любимой, – заметил Аристов. – Сейчас, хоть возводи дворцы, замки, виллы, покупай дорогие авто и прочие ценности, поезжай на Кипр, Багамы, Канары или в любой другой экзотический уголок, хоть к черту на кулички, и никого не интересует происхождение капиталов, как правило, преступное. Все этим воротилам от власти, неприкасаемой касте коррупционеров и казнокрадов, сходит с рук.

Была бы куча долларов, евро, российских рублей или другой валюты. Поэтому куй, пока железо горячо. А у пансионата «Лазурь» ты прав, прекрасное будущее. Часть номеров можно будет переоборудовать под «люкс», обставить мебелью, итальянской или румынской, а остальные для клиентов среднего достатка … Однако размечтался, собирайся, Яков.

– Куда? – поднял дуги рыжеватых бровей Чернецкий.

– На объект. Не будем терять драгоценное время, джип у подъезда,– поднялся с кресла гость.

– Прямо сию минуту?

– Конечно,– настоял Викентий Семенович.– Нечего тянуть кота за яйца, до курортного сезона осталось меньше трех месяцев, надо поспеть, чтобы лето напрасно не профукать.

– Лучше я к тебе толкового прораба направлю? Он оценит состояние и объемы работ,– неожиданно заупрямился директор.

– Что ты, Яков, вдруг пятками назад? – прижал его суровым взглядом Аристов. – То готов был для друга душу выложить, а то вдруг оробел, в кусты? Прораба и бригаду потом пришлешь, а пока поехали на экскурсию. На месте посоветуешь, порекомендуешь, я ценю и не бесплатно, мнение опытного специалиста.

– Ладно, – согласился директор, с сожалением, взглянув на разложеные на столе чертежи.– Дел у меня непочатый край…

– Успеешь еще заняться своей бумажной бутафорией, – перехватил его взгляд посетитель.

Чернецкий поднялся из-за стола, подошел к шкафу, встроенному в стену. Одел модный темно-зеленого цвета плащ, фетровую шляпу. Предстал элегантным мужчиной, больше похожим, не на инженера-строителя, а на актера, поэта или художника. Аристов был одет в джинсы, свитер и кожаную куртку, на голове – черная кепка. Лицо у него было круглое, волевое, глаза серые, а под ними «мешки».

Они вышли к джипу цвета металлик с мощным двигателем и широкими протекторами колес.

–Известная в городе личность и без охраны?– поинтересовался Чернецкий, заметив отсутствие в машине водителя и телохранителей.

– Вот моя надежная охрана,– Аристов постучал ладонью выше бедра, где в кобуре покоился пистолет «Bеrеttа».– Меня в городе побаиваются, а значит, уважают, поэтому гопники, мелкая шпана не сунутся. Понимают, что хребет сломаю.

– Да, сейчас силу уважают, – согласился директор.– Однако рисковый, отчаянный вы человек. Я бы на вашем месте не поскупился на охрану. Не зря говорят, что береженого Бог бережет.

– От охраны проку немного. Так для морального утешения. Всегда найдется способ убрать, если наметили жертву,– вздохнул Аристов. – Скольких уже авторитетов, банкиров, коммерсантов и чиновников на хлебных, расстрельных должностях ликвидировали. Пока не поделим собственность, разборки не кончатся. А у нас в Крыму, особенно, на Южнобережье, где есть, что делить, а вернее, прихватывать.

– Это верно, приватизация, а точнее, прихватизация, в самом разгаре. Еще не одну жизнь унесет жестокая борьба за передел сфер влияния и крупную собственность, особенно, землю и недвижимость,– мрачно предрек Яков Моисеевич, усаживаясь рядом с Аристовым. Тот запустил двигатель, и джип лихо тронул с места.