Марина Сарычева - Последний полет к Пси Октанта

– Прекрасно вас понимаю, – ослабив застежку форменной рубашки, продолжил он, – я и сам змей боюсь. Ладно, бог с ним, с Канатом. Как насчет забавного мохнатого мячика? Уж он-то вам наверняка симпатичен!

Он ждал улыбки, но Ольга лишь нервно потерла руки.

– «Забавного мячика» зовут Чухендра, она тоже с Таона. Я лично не вижу в ней ничего симпатичного. Странное животное, дикое какое-то. Даже на свою кличку не реагирует.

Обрюзгшее лицо Беркутова расплылось в улыбке.

– А, может, ей просто не нравится кличка? Чухендра – это что? Кого вообще можно так назвать?!

– Не думаю, что дело в кличке. Этой твари не нравлюсь я. Михаил ей, кстати, тоже не нравился.

Беркутов удивленно глянул на Ольгу.

– Почему вы так думаете?

– Год назад она его укусила, причем безо всякой причины. Хорошо, что в доме был лопатинил. Иван обработал им Мише рану, и все обошлось.

Борис еще больше ослабил застежку рубашки и полез в карман за новой салфеткой.

– И чем же ей так досадил Михаил? Может, он как-то над ней измывался?

– Ну, разве что подшучивал… Но дело не в этом. Он не любит этих тварей, и они это чувствуют. Вернее, не любил…

Вспомнив о смерти Рыжкина, девушка внезапно замолчала.

– Продолжайте, продолжайте! – бесцеремонно поторопил ее Беркутов. – В вашей гостиной были еще две твари: одна похожа на большую студенистую каплю, другая – на зубастую синюю сову. Что вы скажете о них?

– «Капля» – это мегапротей, или попросту «амеба», – очнувшись от своих печальных дум, заговорила Ольга. – Ваня (вот ведь чудак!) назвал ее Розалией. Он привез ее с Миманта. Очень странная форма жизни. Между прочим, способна к мимикрии, может ненадолго принять форму какого-нибудь предмета, например, брошенного тапка или цветочного горшка. Однажды она превратилась в футбольный мяч, который выглядел ну очень натурально. Иван чуть ногой по ней не заехал, вовремя отползла. Завадский считает мимикрию защитным инстинктом, но я иногда сомневаюсь. А вдруг ее мимикрия – это попытка контакта? Одно могу сказать наверняка – в отличие от Чухендры, она совсем не проявляет агрессии.

Ольга искоса взглянула на Бориса, словно проверяя, произвел ли впечатление ее рассказ. Лицо полицейского было непроницаемым.

– Что касается «зубастой совы», – продолжила она, – то это зубокрыл с Таона. Кличка Антей. Не могу сказать, что зубокрыл агрессивен, но зато он хитер и склонен к воровству. Недавно схватил мой серебряный браслет и куда-то спрятал. Искали по всему дому с металлоискателем. Так вот, браслетик мы так и не нашли!

Полицейский удивленно хмыкнул.

– Он его что – съел?

На что девушка загадочно улыбнулась.

– Может, и съел. А, может, просто где-то бросил, а съел уже кто-то другой. Иван говорит, что многие твари с Таона способны переваривать металл, а в доме живут сразу три такие твари – Антей, Канат и Чухендра.

– Значит, в доме живут три твари с Таона и одна с Миманта, – подытожил внимательный Беркутов. – Но, насколько я знаю, у Завадского есть и другие питомцы.

– Да, еще четверо, – подтвердила Ольга. – Они довольно крупные, и поэтому находятся снаружи, в вольерах. Например, один из них размером почти с лошадь – разве такого в дом приведешь?

– А те, что снаружи, подозрений у вас не вызывают? – с хитрой улыбкой спросил полицейский.

– Признаться, нет, – простодушно ответила Ольга. – Как бы вам это объяснить?.. Они более понятны, что ли… Более предсказуемы. К тому же, они заперты в вольерах, а там сенсорные замки. Замки реагируют только на прикосновение моей или Ваниной ладони.

Беркутов на секунду задумался, затем спросил.

– А те, что живут у вас в доме, разве могут выйти наружу? У вас, я вижу, все окна закрыты сетками…

Ольга иронично покивала.

– Окна-то закрыты, а входная дверь лишь прикрыта, ее можно запросто отодвинуть. Ваня свято верит, что никто из его питомцев с этим не справится, и запирает дверь только на ночь, или когда мы оба в отъезде.

– Очень интересно, – промолвил Беркутов. – Так, может, Завадский и вольеры не запирает? Кто из вас там делает уборку?

– Мы делаем ее по очереди, – поспешно пояснила девушка, – и после Вани я всегда нахожу вольеры запертыми.

Беркутов достал очередную салфетку и тщательно промокнул лицо и лысину. Ольга, наконец-то, догадалась предложить ему воды с тоником, и полицейский благодарно кивнул.

– А зачем вообще Завадскому этот странный зоопарк? – отхлебнув воды, спросил он. – Ваш жених так любит животных, или тут что-то иное?