– Опять?
– Снова.
– Евгений Олегович, рано или поздно нас вычислят. В МВД наверняка догадываются, что кто-то регулярно вскрывает их систему.
– Фая, ты отличный хакер. А в милиции работают, извини, «лохи» и «дубья». А если тебя все-таки вычислят, то отвечать буду я. Только я.
– Хорошо.
– И приготовь мне еще чашечку кофе. Ты варишь отличный кофе.
Обычно, Лужин был очень скуп на похвалу и комплименты, и поэтому услышать такое Фае было приятней стократ. Через пятнадцать минут она поставила перед шефом чашку кофе, а также дискетку.
– Почта пришла?
– Да, я делаю криминальную сводку.
– Хорошо.
Фая больше ничего не дождалась от него, покинула кабинет. Женя вставил дискетку в компьютер, и, глотая кофе маленькими глоточками, читал досье на аварию:
– Игорь Игоревич Адрахманов. Так, год рождения, место работы, адрес регистрации. Ага, вот, протокол с места аварии. «Копейка» пробив оградительный бордюр, вылетела с трассы. В салоне стойкий запах алкоголя. Так, травмы: гематома на затылочной части черепа. Ага, вскрытие. Ого! Да алкоголя в его крови ничтожно мало. Это интересно. Повреждение ротовой полости. Да. – Евгений откинулся на спинку кресла. – Очевидно же, что это чистой воды убийство. Алкоголь еще не успел впитаться, хотя в салоне – устойчивый амбре. Раны во рту, удар по голове. А вердикт – несчастный случай? Трудно, конечно, но можно понять милицию. В стране разгул преступности. Идет охота на больших людей: политиков, банкиров, депутатов. Кто может убить простого учителя с его мизерным заработком? Машина, если судить по стажу, и та досталась в наследство. Никому «висяк» не нужен. Тем более, из свидетельских показаний следует, что учитель иногда позволял себе запои. Несчастный случай, и все тут.
– Можно? – в кабинет заглянула Фая.
– Да.
– Вот сводка.
– Хорошо.
– Время обеда.
– Да, да, идите.
Он даже не посмотрел на нее, погрузился в сводку происшествий за последние сутки.
А сразу после обеда вновь пришел Свиридов, принес фотоальбом.
– К сожалению, характеристики получились лаконичными. Да и времени прошло слишком много. Извините.
Женя открыл альбом. Фотография всей группы. Обыкновенные ребята и девчата. Совсем молодые. А снимок такой мелкий, что по лицам нельзя было сказать что-то определенного. А вот дальше пошли фото побольше. Каждый сокурсник отдельно, да плюсом короткое пожелание в жизнь. Это было уже существенно. Евгений подолгу рассматривал каждое фото, вчитывался в напутствие, изучал почерк. Свиридов нервно кашлянул. Женя медленно поднял глаза, и посмотрел так, словно впервые видел его.
– Вы пока можете идти. Альбом оставьте. Если у меня возникнут вопросы – я позвоню.
Иван заметно заволновался, а затем нагнулся к Жене, и прошептал:
– Я боюсь.
– Чего? – так же тихо спросил сыщик.
– Киллера.
Легкая и даже чуть грустная улыбка коснулась его губ:
– Пока вам ничего не угрожает.
– Вы так думаете?
– Уверен.
Свиридов не прощаясь, полностью погруженный в свои мысли, покинул их офис. А Евгений продолжил экскурсию по фотоальбому. Всех больше его заинтересовали последние странички альбома. Фотографий тут не было, лишь карикатуры на четверку друзей в мушкетерских плащах, на которых начертаны девизы.
Нестеренко с бутылкой шампанского и бокалом, девиз: «На дне – истина».
Адрахманов на лошади, которая несется во весь опор, девиз: «Только вперед».
Карпухин со шпагой, с кончика которой капает кровь, девиз: «У чести и шпаги враги найдутся»
И, наконец, сам Свиридов, шагающий по лестнице, девиз: «Excelsior».
– Жаль, что остальные студенты не оставили карикатур, не девизов. Порой, это раскрывает сущность человека лучше, чем беседа по душам после обильной выпивки. А на счет характеристик, тут Свиридов прав: набор банальных слов. Ничего интересного.
Евгений откинулся в кресле и прикрыл глаза. Никаких версий он пока не строил. Надо было, как можно больше собрать сведений на Нестеренко и Карпухина. Последним он решил заняться лично.
Дверь ему открыла вдова. Измученная и уставшая. От былой красоты мало что осталось. А то, что в свое время она блистала, не вызывало сомнений.
– А что о нем говорить? – со злостью говорила она. – Жил не по-людски, и умер так же.
– Он случайно не вел дневников?
– Какой там! – взмахнула она рукой, продолжая гладить белье. – Он и писать-то толком не умел. А еще подался в педагогический.
– А кем он работал?
– Да никем. Всю жизнь искал подходящее место. Чтобы не работать, а деньги получать.
Читать дальше