Татьяна Воловельская - Последний день Рамадана

Они не стреляли - это не удивительно. Поняв что у нас нет в распоряжении огнестрельного оружия и что мы никуда от них не денемся в жерле пустыни, они продолжали преследовать нас - медленно, но упрямо, как три темных ангела, кружащихся над душой свежеусопшего.

Доктор, вы знаете кто эти люди? - спросил я , на десятой минуте погони, возобновляя попытку разобраться в произошедшем .

Они убьют нас, - с явным злорадством буркнул он и повернувшись ко мне лицом, повторил, - они нас убьют. Тот свет в ущелье был западней, чтобы мы сменили направление и попали к ним в руки.

Это я понял, черт вас дери - злобно ответил я ему, борясь с желанием дать ему затрещину, - я спросил у вас другое - кто эти люди?

Это наемные убийцы,- выдавил сквозь зубы доктор, - Их подослал тот же человек, который убил твою семью..

Итак, как я и предполагал- ему все было известно. Я решил ни о чем его больше не спрашивать. У нас будет время поговорить, если, конечно, выжитвем.

Вскоре местность начала меняться - стала появляться растительность. Скоро должны были начаться горы.

- Как там наш бензин?- спросил я, заглядывая ему через плечо.

Скоро закончится,- доложил доктор с раздражением.

Мой взгляд проскользив по салону, упал на один предмет в углу. Надежды практически не было. Но мне это уже и не было нужно.

Когда топливо подойдет к самому концу,- ледяным тоном произнес я, - то мы поедем туда.

И я рассказал доктору созревший у меня план.

Вы сошли с ума,- буркнул он, не поворачивая головы, - если вы думаете, что я на это пойду. И добавил - славно же вы меня благодарите за то, что я спас вам жизнь.

Начались горы. Мы поехали по тропе ввысь, я внимательно следил за меняющимся в окне ландшафтом.

Во-о-н там, -наконец сказал я, указывая доктору на пологий спуск вниз.

- Нет, - твердо сказал он.

Заткнитесь или я вам перережу глотку,- неожиданно хриплым голосом крикнул я, вытаскивая мой утренний трофей.

Мы летели в овраг секунд десять, не больше, хотя за это время я дважды ухитрился потерять сознание. После сильнейшего удара о скалу, мы, кажется остановились. Несколько раз прокрутившись вокруг собственной оси и жалобно скрипнув, машина замерла. Веревка выдержала испытание. Осталось тоько развязать чебя и доктора ( я думал о нем еще как о докторе) и...

Эй, вы в порядке, Хиггинс? - спросил, я, освобождаясь от пут.

Молчание. Он был прав - я действительно стал сумасшедшим. А онмертвым. Веревка, которой я связал его, передавила еаму горло и он скончался еще в полете, наверняка проклиная меня. Абсолютно зря - проклятия крепче чем лежало на мне, уже не придумать. А ведь Хиггинс спас мне жизнь- мелькнуло у меня в голове, - и в последнюю минуту, он напомнил мне об этом. Возможно, все закончилось именно так как закончилось потому, что доктор не вызывал во мне симпатии. Кто знает? Освободив его от пут, я выбрался из машины - и вытащил оттуда тела.

Извините - сказал я никому, глядя вверх. Там тоже никого не было преследователи решили, что их жизнь еще чего то стоит и остались стоять где-то над обрывом, крутя пальцами у виска.

Собственно, я и не утверждал, что мой план был безупречен. Благо, пустой бензобак не доставил проблем..

К слову сказать, мы упали очень выгодно. Это был отвесный обраг, меняющий угол с уклона таким образхом, что сверху нас не было видно. Кроме того, он тянулся на многие километры , и у меня впервые за все время появился шанс уйти от Призрака - я поежился и оглянулся. Никого.

На этом оптимистическая оценка ситуации исчерпывалась. У меня не было ни еды , ни питья, ни лекарств для моих ран, и самое страшное - никаких сведений о том, где я нахожусь и куда идти. К тому же каждую минуту, я боялся увидеть перед собой огонь и серу божественного присутствия, невидимое лицо смертельного врага, которое, как мне казалось - и в этом я оказался прав до безумия,- я бы смог узнать из тысячи.

Здесь, внизу, было очень холодно и одиноко. Ледяной круг ада не мог выглядеть страшнее. Мне заморозило раны и впервые за долгие времена я заплакал. Я был один не только в этом жутком месте, я был один во всей живой вселенной, и мое одиночество было выше всего на свете, выше самых далеких звезд.

Но я не мог умереть. Как только из меня вылетит дух - восторжествует зло. На этот раз навеки. А мои неотомщенные родители и друзья отвернутся от меня даже в аду. "Я выживу"- сейчас эта мысль меня утешала и придавала сил. Пока я пытаюсь выжить, в моей безумной жизни останется хоть капелька смысла.