Андрей Мансуров: Мертвячка из озера

Но теперь часть лица оказалось видно и в верхней части картины: словно женщина медленно, преодолевая страшную тяжесть, пытается поднять голову, и взглянуть на неё… Вот, пожалуйста – стал заметен подбородок… нос и лоб.

Правда, пока сильно искажённые, но – однозначно: подбородок, нос и лоб!

Впрочем – почему «пока?» Она что же, в самом деле, думает, что женщина поднимет лицо полностью?!..

Чушь какая…

Подойдя ближе, она придирчиво ощупала раму. Хм… Нет – рама – та самая! Она отлично запомнила вот эти и эти завитушки, и трещинку – вот здесь. Никакой речи о подмене быть не может.

Да и кому это надо?! И… зачем?!

Ох уж эти старинные замки с их кровожадными и коварными владельцами…

И дурацкими легендами.

Она была точно уверена – попроси она Томаса, и он расскажет что-нибудь «родовитое», и трагически-мистическое про эту самую… Давнюю прародительницу! Типа, мол, несчастная любовь… Поруганная честь…

Пахнет суицидом…

Нет уж! Не будет она ничего спрашивать.

А если захочется страшилок – вон, есть Стивен Кинг, Лавкрафт, Дик, и прочие борзописцы… А ещё море фильмов – достаточно включить дивиди-проигрыватель.

Погасив верхний свет, она фыркнула, и забралась в кровать.

Вот чёрт, опять все икры искусали… Придётся взять крем – иначе будут болячки там, где она чесала.

Больше она не читала, но уснула вполне… быстро.

Утро не способствовало бодрости духа и подъёму настроения.

За окнами оказалось серо, и слышно было, как ветер завывает в высоченных каминных трубах на крыше. Подойдя к окну, она убедилась, что накрапывает дождь. Ладно, надо одеваться и завтракать.

Даже после завтрака она не почувствовала себя бодрее. Энергия, переполнявшая её вчера при взгляде на доставшееся фамильное чудо, которое надо преобразить на зависть соседям и друзьям, куда-то испарилась. Поэтому она побродила по гулким и тёмным коридорам первого и второго этажей в своём роскошном халате, пытаясь вернуть утерянный энтузиазм, однако поскольку тот растворился где-то в вое ветра и стуке дождевых капель о стекла, плюнула, и пошла смотреть телевизор.

Через полчаса, убедившись, что несмотря на триста каналов, ловимых немаленькой тарелкой, смотреть практически нечего, плюнула и на это «увлекательное» занятие.

Значит, придётся-таки заняться полезным делом.

Она прошла в гараж. Ганс, кажется, нисколько не удивлённый её появлением, оставил лежать на козлах что-то огромное и механическое, напоминавшее мотор автомобиля, которым до этого занимался, и перетащил сравнительно целый шезлонг в оранжерею.

Плед и подушки она принесла сама.

Порывшись в одном из своих чемоданов, Кэролайн нашла, что хотела.

Полусидя-полулёжа она где-то с час мужественно вязала пинетки для крошечных ножек – вот спасибо бабушке, что научила в своё время. Мерзкая погода за это время нисколько не улучшилась. Хорошо хоть, дождь не лил сплошным потоком, а налетал потоками мелких брызг с порывами ветра.

Так что крыша пока держалась, и на неё не капало.

Но через час она сдалась – выждав время обеденного перерыва, позвонила мужу.

– Дорогой! Не хочу тебя расстраивать, но… Словом, если сегодня не приедешь ночевать – я тут с ума сойду… Нет, не нервничаю… Чёрт!.. Говорю же – никаких истерик!.. Словом – жду!

«Дорогой» действительно соизволил прибыть.

Да ещё на восстановленной, наконец, машине.

Так как поливало уже словно из ведра, оценить всю сомнительную прелесть «эксклюзивного» Астон-Мартина пятьдесят восьмого года она смогла только в гараже. А там не больно-то обойдёшь вокруг хромировано-причудливой мокрой железяки.

Впрочем, когда на её наивный вопрос сэр Генри сообщил, что такой вот коллекционный экземпляр стоит почти полмиллиона, она согласилась, что да, пожалуй, такой автомобиль способен придать солидности Председателю правления получше, чем даже навороченный современный «Майбах»…

Ужин прошёл куда веселей, чем два предыдущих.

С подозрением оглядев картину (ничего не изменилось), она забралась в постель, и «дорогой» не заставил себя ждать… И не разочаровал её.

Однако ночью она внезапно проснулась – словно кто-то толкнул её в бок.

Дождь прекратился, и в комнате витал чудесный запах мокрой земли и зелени. Даже комары заткнулись. Но – вот опять!.. Или это ей почудилось?..

– Эльза… – тихий женский голос явственно раздавался из-за окна, и она была уверена, что этот самый зов и разбудил её.

Она глянула на Томаса. Он вполне мирно спал, повернувшись, как и положено примерному супругу, носом к стене. Нет, она не станет будить его… Мало ли, что там кажется беременным! Может, у неё – вот именно! – слуховые галлюцинации?