Андрей Мансуров - Мертвячка из озера

Ответ из лаборатории пришёл на следующий же день.

После вполне банального рецепта с содержанием чего-то там в таких-то процентах, снизу стояла маленькая приписка, изменившая в жизни В. Т. Трампа всё: «Сохранившиеся в бумаге на месте букв соли ванадия позволяют, в принципе, воспользоваться напылением в сильном электромагнитном поле в вакуумной камере радиоактивных изотопов солей ванадия на эти буквы с тем, чтобы восстановить их первоначальные контуры».

Приписка эта давала ему в руки способ восстановления если не видимого текста, то хотя бы радиоактивного «призрака» тех букв, что он пытался выявить. А уж как работать с невидимыми в обычном свете, но – реально существующими буквами, он знал отлично.

Однако чтоб не вызвать у коллег ненужных вопросов, он отложил работу с документами до Рождества.

Расчёт оказался правильным: во-первых, все коллеги забыли о странных «призрачных» буквах, а во-вторых работники лаборатории вакуумной диагностики и обработки рады были пойти навстречу, особенно после того, как он сделал всем Рождественские подарки.

Но даже и «напылённые» буквы видно в обычном свете не было.

Зато их неплохо было видно в освещении «светом Вуда» – этот термин сохранился с тех пор, как его первооткрыватель, профессор Вуд из университета Джона Гопкинса, впервые предложил ультрафиолетовые лучи для выявления на почте секретных шпионских посланий в письмах, во времена ещё Первой Мировой. С тех пор эта практика стала стандартной процедурой всех криминалистов и контрразведчиков.

Следующим шагом Вернона стала попытка, сделанная спустя ещё шесть месяцев. На этот раз он подсвеченные ультрафиолетом документы поместил ещё и в камеру Томографа. Отличная компьютерная программа позволила восстановить недостающие фрагменты букв по их следу – то есть, сверхмелким впадинам, оставшимся от нажима пера, или удара литеры пишущей машинки.

Чтобы не мучиться так в дальнейшем, все тексты сфотографировали.

О подарках на День Независимости работникам Томографического отдела Вернон тоже не забыл.

Теперь в его руках, наконец, находились вожделенные тексты с подлодки «У-1097». Но одна проблема всё же оставалась.

Все тексты, разумеется, оказались на немецком.

Впрочем, заведующий секцией по материалам о Третьем Рейхе Вернон Т. Трамп не сомневался, что найдёт способ перевести их так, чтобы не вызвать подозрений, или ненужных вопросов ни у кого из сослуживцев.

Сложнее оказалось бы воспользоваться полученной информацией так, чтобы на добытые им сокровища Третьего Рейха не наложила волосатую лапу его же любимая Контора…

Документ 12.

Из расшифровки переговоров майора в отставке Вернона Т. Трампа, 19 лет работавшего в центральном Архиве ЦРУ на должностях: архивариуса, старшего архивариуса, и на протяжении последних пяти лет – руководителя секции «Материалы Рейха», с профессиональным искателем сокровищ Кейтом Фингером.

Переговоры производились по личным мобильным телефонам указанных лиц с 23-50 по 00-01 в ночь на 04. 26-27. 20.. г.

(Справка: К. Фингер широко известен благодаря тому факту, что в период 1976 – 20.. гг. поднял со своей семьёй и командой ценностей более чем на 500 млн. дол. США с испанского галеона «Атроча», разбившегося и затонувшего в 17 в. у побережья Флориды.).

(…) Трапп: – Нет, меньше, чем на пятьдесят я не согласен. Мы же, вроде, уже оговорили всё это при встрече, так зачем же возвращаться снова к уже решённым вопросам? Это несерьёзно.

Кейт: – Ну правильно, мы оговорили. Просто дело в том, что у меня в команде мать и три брата, с их семьями. И они, вообще-то, пайщики: равноправные партнёры, и основные исполнители… Во-первых, без их согласия никакое оборудование не может быть никуда перевезено, особенно так далеко. А во-вторых, они должны ехать со мной, естественно, со своими семьями тоже… Я ведь предупреждал… Я думаю, вам есть смысл снова к нам приехать, чтобы, значит, всё обсудить лично и уже конкретно – а не так, как в тот раз: где-то, что-то, когда-то… Нам же нужно будет конкретно подготовить всё – и документы, и визы, и разрешение на ввоз-вывоз нашего оборудования – надо знать, куда, и на какой срок… Вы понимаете? Конкретные координаты – конкретный разговор!..

Т.: – Хм-м! Я-то думал, что веду переговоры с серьёзным бизнесменом… Хорошо, ваши затруднения и сомнения мне понятны. Хотя – повторяю: меня они не касаются. На меньшую долю я всё равно не соглашусь. А объяснить конкретно могу только после того, как подпишем контракт. Я подъеду дней через пять. Надеюсь, у вас во Флориде не слишком жарко сейчас? Потому что у меня больное сердце – я плохо переношу жару… (…)