– Какого? – мрачно спросил Вася.
– Ямцова Владимира Георгиевича, – не без сарказма ответил лейтенант.
Парень не успел отреагировать.
– Не на моего ли внука вы намерены взвалить ответственность?
Все обернулись. На пороге комнаты Васи стоял разъяренный старик.
– Мы ведем расследование, – спокойно откликнулся майор Перов.
– Послушайте меня, молодые люди, – зло сказал дед и пристукнул костылем. – После войны в моей школе директорствовал фронтовик. Ван Ваныч. Вместо правой руки у него была культя. Я, между прочим, ростовчанин, мне про детскую преступность лепить не надо. Мы такое творили, до чего нынешние не додумаются, даже если сильно жрать захотят. Так вот, проштрафившихся Ван Ваныч звал в свой кабинет, ставил в ряд по стойке смирно и наподдавал культяшкой по рылам. А она у него тяжелая была. Маменькины сынки потом размазывали под носами кровь с соплями и клялись его пришить. Но Ван Ваныч умер в своей постели в глубокой старости. И весь город на его похоронах обрыдался. Потому что юнцы не затаивают обид. Обидчику достается или сразу, или никогда.
– Спасибо за мемуары, – проворчал Слава Авдеев.
Дед хмыкнул и обратился к Перову:
– Ведите расследование, ведите. А то пока оно вас ведет.
7.
– По-моему, он все врет, – заявил Слава Авдеев, шагая с майором Перовым по блекнущему к вечеру городу.
– Вторая смена в разгаре. Дуй в школу и потряси его приятелей, – взглянув на часы, распорядился майор. – Я буду в управлении. Пора отчитываться перед родимым подполковником.
На сей раз лейтенант с удовольствием сменил направление. Он желал доказать ломаке Перову свою правоту. Потому что Сергей явственно скис после отповеди ехидного деда Васи Ермилова. Будто не догадывался, что старик будет выгораживать единственного внука. Шпана ростовская! Нашел чем перед милиционерами хвастаться.
Подполковника Перов не застал. И легкомысленно рванул домой, где был вознагражден. Наташка плескалась в ванне, правда, заперев дверь.
– Я раскрыла твое убийство, – крикнула она Сергею.
– Откинь крючок, я ничего не слышу, – притворился майор.
Пока девушка старалась, не прерывая купания, дотянуться до крючка длинной ручкой массажной щетки, Перов успел содрать через голову рубашку и снять носки. О привычке Наташи наливать воду выше аварийного слива он совсем забыл. Поэтому, когда ворвался и прямо в брюках плюхнулся в ванну, по закону Архимеда вытеснил на пол столько жидкости, что через десять минут соседям снизу нетрудно было бы определить его вес. Вместо любовных утех порывистый майор елозил тряпкой по кафелю, чертыхался, выжимал штаны, жалел себя. А жестокая Наташа в это трудное для мужчины время несла какую-то чушь.
Ее тетушке, изволите ли слышать, понадобилось кольцо с крупным сапфиром в усыпанной бриллиантами платиновой оправе. Старинное, а не новодел. Майор эту желчную особу на дух не переносил, впрочем, как и она его. Поэтому, выжимая мокрую тряпку, взорвался сразу:
– Тата, я не ювелир!
– Сереженька, ты дурак, – окрылила его Наташа. – Она не для себя ищет, а для подруги.
– Все равно не ювелир, – уперся майор.
Но постепенно навострил уши. Дочка подруги втихаря вытащила фамильную драгоценность из шкатулки, чтобы повыпендриваться в школе. На палец надеть побоялась, положила в сумку. По пути на девочку напали, ударили по голове и ограбили. Теперь она в больнице, а мать мечется по городу в поисках замены кольцу. Женщина взяла бы грех на себя и сказала мужу, будто потеряла сапфир. Но это стопроцентный развод: кольцо принадлежало его прабабушке, бабушке и матери. Он не простит. Девочка от раскаяния исстрадалась и плохо поправляется. Мать в истерике. Нормальная человеческая трагедия.
– Тата, ты про Олю Воронову? – осторожно спросил Сергей.
– Про нее, Сереженька. Никому не был нужен ключ от класса, только кольцо. Она, наверное, хвасталась им в школе, обещала продемонстрировать. Теперь ты быстренько во всем разберешься, и мы устроим праздник.
Перов мог бы поклясться, что в тот вечер совершенно не думал об убийстве Ямцова. Более того, рассказу Наташи он особого значения не придал, хоть и благодарил ее неумолчно. Сергей был уверен в том, что мать Вороновой сама потеряла кольцо. И теперь пыталась переиначить историю его пропажи, опробовала ее на приятельницах, втягивая их в поиски похожей вещи. Может, ей помогали лишь из корысти или жалости? Сергей расслаблялся с Наташей, которая всегда становилась покладистой и нежной, вообразив, что раскрыла убийство. Он спал и даже во сне чувствовал – сладко спит. А на рассвете вдруг открыл глаза и понял – многое изменилось. Так бывает, когда бездумно вертишь странный предмет, не ведая его названия и назначения. И неожиданно осеняет – да этим кнопки из картона выковыривают.
Читать дальше