Владимир Удод - По ту сторону разума

– А я тебе ещё раз говорю, что детская площадка – не место для выгуливания собак, – горячо доказывал Даниил. – И собака должна находиться в наморднике и на поводке!

Мужчина, нагло ухмыляясь, на справедливое замечание отреагировал по-хамски:

– Жену свою будешь водить на поводке, а мой Кузя дрессированный – без команды никого не тронет. Правда, Кузя?

Он щёлкнул пальцами, и кобель, повинуясь команде «голос», пролаял дважды, как бы подтверждая слова хозяина.

– Ну, видал? – Довольно воскликнул мужчина. – Твоя баба так умеет?

Задыхаясь от гнева, Даниил прохрипел:

– Ты такой храбрый с собакой? А поговорить тет-а-тет не хочешь?

– Послушай, интеллигент грёбаный, вали отсюда, пока я не разозлился и на тебя намордник не напялил.

– А ты попробуй, напяль! – холодно предложил Даниил, у которого за плечами был первый разряд по самбо. – Рискни здоровьем.

– Да что с тобой базарить! – рявкнул сосед. – Кузя, фас!

Собака действительно имела хорошую подготовку. Её реакция на команду была мгновенной. Она молниеносно бросилась на обидчика своего хозяина, и если бы тот не успел закрыться портфелем, то схватка продлилась бы недолго. Ротвейлер мёртвой хваткой вцепился в портфель и, делая сильные рывки, попытался вырвать его из рук жертвы, чтобы начать новую атаку.

Анжелика панически боялась собак. Страшное зрелище ввергло её в шоковое состояние. Она громко завизжала и, не в силах что-либо сказать, жестами стала умолять свою подопечную хоть что-то сделать. Ира в одно мгновение приняла верное решение. В несколько прыжков она подскочила к собаке, схватила её за холку и швырнула с такой лёгкостью, будто это был не пятидесятикилограммовый пёс, а плюшевая игрушка. Собака вместе с портфелем отлетела метров на десять, ударилась о скамейку, взвизгнула, перекрывая крик Анжелики, и, жалобно воя, убежала прочь.

Мужчина, ещё не поняв, с кем имеет дело, грозно подступил к роботу, схватил его за шею и свирепо прорычал:

– Ты чё наделала, овца? Ты мне собаку угробила! Ты знаешь, сколько стоит такой ротвейлер? Отвечать придётся!

Этот здоровяк не ожидал, что в хрупкой девушке окажется столько силы. Когда она пальцами сжала кисть его руки, он вскрикнул и, ослабив хватку, взмолился:

– Отпусти! Ты мне руку сломаешь.

Ира разжала пальцы, мужчина резко отпрянул от неё и, растирая покрасневшую кисть, сердито проворчал:

– Вот жаба, чуть руку не сломала.

Пришедший в себя Даниил не смог удержаться, чтобы не съездить по физиономии наглому соседу. От сильного удара тот упал на спину и, задыхаясь от злости и обиды, заголосил:

– Я подам на вас в суд! На всю вашу долбаную семейку. Беспредельщики! Вы ещё узнаете, кто такой Савик Григорян!

– Давай, давай! Поторопись, Сава, пока я тебе не добавил! – криво усмехаясь, Даниил сделал угрожающий шаг к поверженному врагу.

Мужчина, инстинктивно прикрывая лицо руками, жалобно проговорил:

– Двое на одного, да? Справились, да? С больным человеком, да? – Вокруг начали собираться любопытные зеваки, и он, ища в них защиты, решил сыграть на сочувствии: – Люди, вы видели, он первым меня ударил? Будете свидетелями.

Пожилая женщина, очевидно, соседка, укоризненно покачала головой и сказала:

– Тебе, Сава, сколько раз было говорено по поводу собаки? С тобой и по-хорошему, и по-плохому, а ты всё не понимаешь. Я из-за тебя с твоей паршивой собакой с внуком гулять в своём дворе не могу.

– Правильно говоришь, Кузьминична, – поддержала её молодая женщина. – Его Кузя гадит где ни попадя, а убирать приходится другим. В Европе с него так бы спросили, что охота держать собаку отпала бы навсегда.

– Ну что, Сава, не пропало желание судиться? – ехидно поинтересовался Даниил.

– Да идите вы все! – поднимаясь, прореагировал Григорян.

Повертев головой в поисках своего питомца и несколько раз безуспешно позвав собаку, он грустно побрёл прочь.

Анжелика подошла к мужу и, осматривая его с головы до ног, с тревогой спросила:

– Даня, ты цел?

– Я в порядке, дорогая, – с ободряющей улыбкой ответил супруг. – А вот портфель, похоже, пострадал изрядно. С чем теперь буду ходить на работу?

– Ерунда, купим тебе новый.

– Да жалко, привык я нему. – Он подошёл к валявшемуся на гравии портфелю, поднял его, осмотрел, тяжело вздохнул и произнёс печально: – Четыре дырки. Вот зверюга! А если бы за руку или ещё куда? Бррр! Ладно, девчонки, пошли домой. Главное, мы целы, здоровы, а я ещё и голоден. А вы, я вижу, с продуктами возвращаетесь?