Анна Данилова - Миллион для Коломбины

Так, размышляя обо всем сразу, Надя уже сидела в такси, на заднем сиденье, и мчалась в сторону своего дома. Прямо перед ней был затылок Григория. Какие же красивые у него волосы, светлые, как солома, надо же, натуральный блондин. А какие глаза! Карие, веселые. Да, она много раз замечала, что он именно весел. Весел и беззаботен. Неужели эта легкость и готовность подарить улыбку возникает лишь в этих трагических обстоятельствах, когда человек вдруг осознает, что жизнь коротка и ему осталось немного. А потому лучше уж веселиться, радоваться тем дням и ночам, которые ему отпущены! Что ж, она и сама сейчас испытывает почти то же самое. Нет, не то. Как-то неправильно она подумала. Даже цинично. Она-то здорова и не собирается умирать в ближайшем будущем. Но отчего же то напряжение, в котором она находилась последнее время, начало ее отпускать? И это при том, что ей ясно дали понять – она в опасности, раз согласилась быть рядом с Григорием. И ей ведь предложили выбор – либо оставаться дома и продолжать жить своей жизнью, либо отправиться в путешествие, срока которого никто не знает.

Что движет ею? Какие чувства? Но уж точно не рассудок. Будь она умна и рассудительна, то наверняка приняла бы предложение Липкина и жила бы себе спокойной, благополучной жизнью. Глядишь, новый муж дал бы ей денег, и она отправилась бы в Питер сама. И ходила бы по Невскому без оглядки, что кто-то может выстрелить…

Фантазии ей было не занимать, да и с воображением было все в порядке. Должно быть поэтому, увлекшись созданием целого воображаемого фильма о предстоящей поездке, она и не заметила, как машина остановилась позади ее дома. Да, именно позади дома, а не перед крыльцом. Все правильно. Если за домом следят, то сразу же обратят внимание на такси и сидящего в нем мужчину. Григория.

– Я пошла.

Григорий сунул ей в руки конверт с деньгами.

Надя вышла из машины и, обогнув дом, вошла в свой подъезд. Старалась не оглядываться, чтобы не привлекать к себе внимание. Уже поднимаясь к себе, вдруг представила, что возле ее двери, на ступеньках сидит ее жених – Семен. Вот что она ему скажет?

Но, к счастью, никого в подъезде она не встретила. Сначала зашла к себе, и сразу же в нос ударил застарелый запах пищи, табака. Нужно было бы проветрить, но нет времени. Совсем. Надо взять документы и уходить.

А вещи? Он ничего не сказал про вещи. Хотя это ведь и так понятно, что надо бы взять самое необходимое: джинсы, свитер, платье, любимую куклу…

Она собрала все, что было нужно, в сумку, проверила, заперты ли окна, затем вышла и позвонила соседке в дверь, молясь о том, чтобы та была дома.

– Лариса Петровна, привет! – Девушка постаралась ей улыбнуться, из вежливости, чтобы сразу расположить к себе и чтобы не дать ей повод насторожиться. – Вы не могли бы зайти ко мне буквально на минутку? Хочу вам кое-что показать.

Лариса Петровна на этот раз была в розовом шелковом халатике, на ногах – неизменные белые сабо. Волосы ее были мокрыми, должно быть она недавно приняла ванну. Любопытная соседка, ни слова не говоря, последовала за Надей.

– Я уезжаю, – сказала Надя и, придумывая на ходу, объяснила причину своего отъезда, все в точности, как и советовал ей Григорий.

Соседка слушала, глядя на нее расширенными от удивления глазами. Порой она даже забывала хлопать ресницами, смотрела на Надю завороженным взглядом, едва дыша.

– …я не ожидала, что мне кредит так быстро одобрят, да и сомневалась, одобрят ли вообще, поэтому и согласилась выйти замуж за Семена Михайловича… Но сейчас, слава богу, все в порядке, и я сама, без него, смогу решить все свои проблемы.

Лариса вдруг кинулась к ней и крепко обняла ее.

– Надя, дорогая, как же я рада! Я сегодня целую ночь не спала, все представляла тебя женой этого старика! Он мерзкий! Ты видела его губы? Словно их обвели химическим карандашом! Пренеприятнейший тип!

– Вот, – мягко перебила ее Надя, вкладывая ей в ладонь купюры. – Это долг плюс проценты, здесь, если перевести из евро в рубли, примерно двадцать тысяч. И плюс еще немного, чтобы вы присмотрели за квартирой. Ну и продукты все заберите. Я не могу здесь больше оставаться. Вы понимаете меня?

– Да, конечно! Спасибо за денежки… Они мне сейчас очень даже кстати. Но ты не думай, вот лично я никогда не сомневалась в том, что ты мне все вернешь. Разные ситуации в жизни случаются, я же все понимаю…

Надо было уходить, быстро.

– Ладно, Ларисочка Петровна. Мне пора. Вот ключи. Не поминайте лихом!