Андрей Воронин - Инструктор над законом

Слева от него внезапно взревел двигатель и завизжали шины. Забродов резко повернул голову и увидел темно-синюю "девятку", которая, стремительно оторвавшись от тротуара, с пугающей скоростью приближалась к нему. Он был внутренне готов к подобному повороту событий и потому успел отскочить в сторону. Машина вильнула, пытаясь все же зацепить его, но этот фокус был рассчитан на бизнесмена с брюшком и портфелем, одетого в длиннополое пальто, а не на инструктора спецназа - Илларион легко увернулся, успев в долю секунды заметить опущенное стекло задней дверцы и вороненый ствол автомата из окна.

Завизжали тормоза и снова заревел двигатель - "девятка" подала назад, выводя автоматчика на позицию. Илларион быстро огляделся и нырнул под прикрытие стоявшего поодаль старенького "ниссана". В глаза бросилось выписанное объемными металлическими буквами на забрызганном грязью багажнике название модели - "синяя птица", показавшееся Иллариону до смешного нелепым в приложении к этому ржавому одру едва ли не двадцати лет от роду.

Улица наполнилась грохотом, и по "синей птице" забарабанили автоматные пули. Илларион мимоходом пожалел владельца машины и выхватил из кармана свой бельгийский револьвер - кто предупрежден, тот вооружен.

Автоматчик, как видно, был большим поклонником гангстерских боевиков он с тупым упорством поливал огнем несчастный "ниссан", как будто надеялся количеством выброшенного на ветер свинца компенсировать недоступность мишени.

Наконец, магазин "Калашникова" опустел, поскольку тридцать патронов это совсем немного, а это был все-таки не кинобоевик. В наступившей тишине стал отчетливо слышен плеск бензина, вытекавшего из простреленного бензобака "синей птицы". Илларион понял, что пора менять позицию, пока птица не взлетела в небо на огненных крыльях, - теперь было достаточно одной искры, чтобы это произошло.

Он вынырнул из-за машины и дважды быстро выстрелил по "девятке" из револьвера. Автоматчик, менявший магазин, выронил оружие на асфальт и завалился назад. "Девятка" с распахнутой задней дверцей рванулась с места, сразу набрав скорость.

Илларион выстрелил по скатам, но промахнулся, и тут наперерез уходящей машине из какой-то подворотни рывком выскочил черный "опель" и остановился, полностью перекрыв собой узкую улицу.

"Девятка" резко затормозила, водитель вывернул руль, пытаясь избежать столкновения, и темно-синяя "лада" с грохотом врезалась в припаркованный на обочине самосвал городской коммунальной службы. Из черного "опеля" выскочили четверо в штатском и мотнулись к потерпевшему аварию автомобилю Сорокин все-таки выставил охрану.

Инцидент можно было считать исчерпанным. Илларион неторопливо выпрямился во весь рост, убирая в карман револьвер, и в этот момент пуля ударила его между лопаток. Его швырнуло на капот "ниссана". Ощущение было такое, словно по позвоночнику сильно стукнули молотком. Отголосок выстрела еще висел над улицей, а Забродов уже был на ногах - как раз вовремя, чтобы заметить сутулую фигуру, нырнувшую за руль белой иномарки метрах в ста позади.

Раздумывать было некогда. Илларион метнулся к черному "опелю", пассажиры которого, быстро и деловито вязавшие водителя "девятки", теперь вертели головами во все стороны, пытаясь понять, кто стрелял. Проскочив мимо них, Илларион вытряхнул не успевшего ничего понять водителя "опеля" на асфальт, ногой отпихнул подоспевшего к нему на выручку опера и захлопнул за собой дверцу. Подаренный на день рождения бронежилет мешал, стесняя движения, - Илларион давно не наряжался подобным образом, - но жаловаться на судьбу в данном случае было бы просто грешно. Некоторое опасение вызывали сорокинские оперативники, которые могли от неожиданности открыть огонь по собственной машине.

Хорошо, что у них хватило ума воздержаться от подобных крутых мер, разворачивая "опель", Илларион успел заметить, что один из них что-то говорит в рацию, провожая его взглядом.

Водителя белой иномарки необходимо было догнать во что бы то ни стало. Причиной тому была не столько засевшая в бронежилете Иллариона пуля, сколько то, что взятый людьми Сорокина шофер "девятки" и даже автоматчик, если он остался в живых, могли попросту ничего не знать, - вряд ли Летов нанимал их лично. То, как они действовали, наводило на мысль скорее об отвлекающем маневре, чем о покушении. А вот тот умник, который сидел в засаде и, выбрав момент, с завидной точностью засадил пулю точнехонько Иллариону в позвоночник со ста метров, похоже, представлял немалый интерес.