Андрей Воронин - Инструктор спецназа ГРУ

- Не учи ученого.

- Так я буду ждать.

- Пока.

Мещеряков явно уже был в курсе всех дел. Иллариона это радовало, поскольку избавляло от необходимости пересказывать свои приключения и выслушивать при этом неизбежные матерные комментарии.

Через полчаса перед кафетерием остановилась машина Мещерякова. Полковник остался в салоне. "Молодец, - подумал Забродов, - сообразил". Однако тут же выяснилось, что хвалил он полковника рано - только такой кабинетный разведчик, каким стал в последние годы Мещеряков, мог не заметить красный "ситроен", скромно припарковавшийся неподалеку. В "ситроене", насколько мог разглядеть Илларион, сидели двое, причем ни один из них не вышел из машины.

Илларион набрал номер сотового телефона Мещерякова и, когда тот поднял трубку, сказал:

- Тебя пасут. Сиди спокойно, не дергайся. Красный "ситроен" через две машины позади тебя. Когда они отвлекутся, объедешь квартал и вернешься сюда, только не торопясь.

- Чего это они станут отвлекаться?

- Отвлекутся, я что-нибудь придумаю. Ты все понял?

- Я-то понял, а вот ты...

- Ладно, ладно, это потом. Я пошел. Илларион вышел из кафетерия в торговый зал гастронома и с предельно деловым видом решительно вошел в дверь с табличкой "Посторонним вход воспрещен". Его никто не остановил, и он беспрепятственно пересек обширные полутемные подсобные помещения. Коридор вывел его прямиком на бетонную рампу, к которой подъезжали для разгрузки продуктовые фургоны. Как он и ожидал, на заднем дворе гастронома уныло слонялись какие-то потертые ребята, лениво подпиравшие стволы чахлых лип и стрелявшие друг у друга бычки.

Илларион спрыгнул с рампы и подошел к ним. Это была обычная великовозрастная шпана, целыми днями отиравшаяся во дворах гастрономов в ожидании поживы или какой-нибудь "левой" разгрузки, за которую можно было получить расчет дешевым вином.

- Дело есть, отцы, - сказал Илларион.

- Плати бабки, будет дело, - лениво ответил плечистый, но какой-то помятый и словно бы опущенный парень лет тридцати, одетый в строгом соответствии с молодежной модой десятилетней давности.

Со всех сторон начали подтягиваться заинтересованные слушатели, постепенно беря Иллариона в кольцо.

- Полета зеленых хватит? - спросил Забродов.

- Это смотря за что, - ответил его собеседник.

- Надо с одними ребятами переговорить - там, на улице.

- И много ребят?

- Двое.

- Двое? - парень о чем-то напряженно думал. - Слушай, дядя, - сказал он наконец, - а может, ты нам просто так деньги отдашь? В долг, а? Пойми, братуха, трубы горят!

- Нет, - сказал Илларион, - так не получится. Удовольствие только тогда чего-нибудь стоит, когда оно заработано честным трудом.

- Ты чего, козел, - вылез откуда-то сбоку тощий тип в грязной джинсовой куртке, - тебе бабок жалко, что ли? Ответь, животное, тебе бабок своих вонючих жалко?

- Не советую, мужики, - предупредил Илларион. - Вы заработать хотите или нет? Если хотите, кончайте этот концерт.

Что-то было в его тоне и фигуре, а может быть, и в выражении лица, что заставило их отступить. Через минуту Илларион уже объяснил, чего он от них хочет, и его волонтеры двинулись на улицу. Забродов же вернулся в кафетерий и, заказав еще кофе, удобно устроился у окна.

Красный "ситроен", как и машина Мещерякова, по-прежнему стоял у тротуара. Вскоре к нему, двигаясь разболтанной вялой походкой, приблизился давешний мозгляк в джинсовке и о чем-то заговорил с сидевшими в машине, фамильярно облокотившись на крышу. Видимо, ход разговора его не устроил, потому что через минуту он изменил позу: снял локоть с крыши, пониже нагнулся к приоткрытому окошку и стал что-то объяснять, оживленно жестикулируя, причем далеко не все его жесты были пристойными. Сидевшие в машине мужественно терпели все это на протяжении добрых трех минут, но в конце концов дверца открылась и из нее неторопливо вылез крепкий, спортивного вида мужчина средних лет. Все так же неторопливо он взял надоедливого собеседника за лацканы куртки и потянул на себя, но тут как из-под земли возникли еще два аборигена и стали отдирать мужчину от своего товарища.

Водитель, до сих пор пассивно наблюдавший за происходящим, поспешно вылез из машины и, обежав ее крутом, принял горячее участие в обсуждении спорного вопроса. От стены гастронома оторвались еще две потертые фигуры, и через минуту красный "ситроен" уже было трудно разглядеть за спинами митингующих. Вскоре в этой мини-толпе возникло какое-то сложное внутреннее движение, и оттуда кто-то вылетел спиной вперед.