Сергей Салтыков - Сергеи

Боль утраты близкого мне человека мгновенно смешалась с чувством страха и изматывающего переживания за судьбу другого, от которого я ждал известий все эти последние дни. Когда в очередной раз вспомнилось, что все они были моими тезками – Сергеями, и стали участниками этой истории из-за меня, снова всплыло давящее чувство вины и мистической предопределенности уже случившегося и еще предстоящего. Не зная что делать, безвольно сидел за столом, тупо уставясь на конверт и телефон. А взбудораженная и растревоженная память, словно пытаясь окончательно добить измученное сознание невыносимыми муками, самовольно и беспощадно, в тысячный раз прокручивала перед мысленным взором основные эпизоды и сцены этой истории, внося новые штрихи и полутона в портреты ее участников.

Он появился в нашем 3-А классе старой, довоенной постройки, восьмилетки в середине учебного года. Классная руководительница, Александра Яковлевна, представляя новичка, кратко проинформировала, что их семья переехала в Донбасс из другого региона нашей необъятной Родины. Крепкий светловолосый мальчуган очень стеснялся такого повышенного внимания к себе. Коротко и односложно отвечал на вопросы учителя и одноклассников, прятал взгляд в пол, и почувствовал заметное облегчение лишь после того, как его усадили за одну из последних парт. Все последующие дни новичок старательно избегал общения с новыми одноклассниками, после уроков молча собирался и быстро уходил из школы. Мне, с моим другом Лисовым Сергеем, стоило большого труда, завязать с ним хрупкие товарищеские отношения. Причину замкнутости и малообщительности Кондратенко мы узнали только через несколько недель. Сергей рос без отца. Мать – тетя Паша – постоянно работала во вторую смену. Весь остаток дня после школы Сергею приходилось посвящать своему младшему брату – четырехлетнему непоседе Вовке. Чтобы побыть вместе, нам троим оставался один выход – проводить вечера дома у Кондратенко. Через какое-то время, Вовка считал своими старшими братьями не только своего родного Сергея, но и нас с Лисовым. На его детское "Силеза" или "блатик", откликались одновременно все трое. Даже такое сближение через малыша, не смогло полностью раскрыть и изменить замкнутый характер Кондратенко. Только спустя несколько месяцев, нам с Лисовым удалось узнать его главную, тщательно скрываемую и оберегаемую от посторонних, тайну. Оказалось, что Сергей страстно увлечен индийской йогой. Уже около трех лет он занимался особой гимнастикой, часами медитировал, уединившись от чужих глаз в каком-нибудь укромном месте, запоем читал книги на эти темы. Кто и каким образом, в столь раннем возрасте, привил ему любовь к этой экзотической восточной культуре, для нас с "Лисом" так и осталось загадкой. Он стойко переносил все наши шутки и колкости на этот счет, не обижался и не сердился. Мало того, не обращая внимания на весь наш скепсис, долго и упорно пытался приобщить к этому необычному увлечению и нас. Мы с "Лисом" сначала "за глаза", а потом и в открытую, стали называть Кондратенко Йогом. Потом, сделав поправку на юный возраст друга, изменили прозвище на "Йогжик". Через какое-то время, сократив для удобства, называли его, просто, "Еж". Наша дружба развивалась и крепла с каждым годом. К окончанию восьмилетки, не только родные и одноклассники, но и все поселковые знакомые, называли нас не иначе, как "Три Сергея". Потом, как часто случается в жизни, судьба разбросала нас по разным городам и весям. Я уехал учиться на врача в Запорожье. Лисов – на стоматолога в Днепропетровск. Кондратенко поступил в строительный техникум и остался в любимом Донбассе. Видеться стали намного реже. Сначала – только на каникулах, потом – в редкие приезды на побывку на малую Родину. Позже, общение и вовсе ограничивалось лишь телефонными переговорами. Застойные 80-е и лихие 90-е, еще больше усугубили ситуацию. Нас, как щепки в штормящем океане, то на какое-то время сближало, то снова отдаляло на годы и километры. Сергей "Лис" после окончания института тоже некоторое время прожил в Запорожье. Его жена Ирина оказалась родом из этого прекрасного приднепровского города. Несколько раз встречались семьями. Чаще – не получалось, не хватало времени и общего, объединяющего интереса. В это время я по Андроповскому призыву уже служил в милиции и заочно учился в Харьковском юридическом институте. Там же в Харькове, несколько раз встречался с "Ежом". Он из нас троих, покинул Донбасс последним. Кондратенко, в отличие от нас с "Лисом", официально в брак не вступал. С гражданской супругой жил в ее квартире на окраине города, занимался ремонтом и отделкой жилых и офисных помещений. Из его немногословных рассказов мне было известно, что его младший Вовка остался в Донбассе с матерью, часто выезжает на заработки в страны Европы. Потом "Лис" с женой уехали покорять Москву. Я закончил второй институт и перестал ездить на сессии в Харьков. "Еж" сменил адрес и номер телефона. Мы снова потерялись на несколько лет. Восстановить связь удалось только благодаря оставшимся в Донбассе нашим родителям.

Читать дальше