Ричард Цвирлей - Контрабанда без правил

Это было эпохальное открытие. В «Певексе» пачка сигарет «Кэмел» стоила 40 центов, то есть почти одну марку. За одну марку в Польше платили 350 злотых, то есть 35 монет номиналом 10 злотых. На эти деньги можно было получить 35 пачек сигарет и 35 марок чистой прибыли, которые автомат выдавал как сдачу. Достаточно было продать эти сигареты в Польше и получить баснословную прибыль.

Вернувшись в Познань, Клеменс поделился своими наблюдениями с Раймондом, и в следующий раз в Берлин проводник ехал с карманами, набитыми польскими монетами. С тех пор в страну вместе с видеомагнитофонами стали поступать немецкие сигареты, которые продавали в познанских ресторанах знакомые гардеробщики Раймонда. Бизнес процветал. Пока не появились первые, еще не очень серьезные проблемы.

Проблемы были с бритой круглой головой на короткой шее, одетые в турецкую джинсовую куртку с белой подкладкой, джинсы и белые кроссовки. Одним словом, типичный валютчик. Раймонд, говоривший о себе, что у него есть деловой нюх, на этот раз безошибочно определил, что с таким типом лучше не иметь ничего общего. Когда модно одетый квадратный мужчина подсел к нему в пивной, Раймонд вежливо выслушал предложение, а потом сказал проваливать. Предложение было таким наглым, что Дутка чуть не подавился заказанным пивом. Мужчина предложил увеличить объем поставок из Германии с использованием каналов Раймонда. Он, по-видимому, не понимал, что этот бизнес был выгодным только, когда товара было не слишком много. Увеличение поставок втрое или даже вдвое было связано с дополнительным риском, а никто из участников этого бизнеса не хотел попасться.

Мужчина не испугался и вместо того, чтобы пойти, как ему посоветовали, куда подальше, нагло заявил, что его зовут Корболь и все в городе его знают. Если Раймонду не будет хватать рабочих рук, он может к нему обратиться. Тогда Ливер очень разозлился, но Корболь, увидев, что тот поднимается со стула, предпочел не накалять обстановку и спешно удалился.

Раймонд быстро поднялся на второй этаж и постучал в дверь с правой стороны. Через минуту в квартире послышалось движение, потом дверь приоткрылась. За ней показалась голова Станиславы Броковской.

– Здравствуйте, пани Броковская, я к Клеменсу по делу.

– Здравствуйте, заходите, – сказала она и открыла дверь шире. Небольшая прихожая была отделана сосной. Напротив входа на стене висело большое зеркало, в которое вошедший посмотрел по привычке и машинально поправил растрепавшиеся волосы. За рамку зеркала были воткнуты поздравительные открытки, образки, а в правом верхнем углу – фотография улыбающегося папы римского. Из кухни доносился аппетитный запах приготовленного мяса. Тушеная говядина, подумал Раймонд и вспомнил, что он сегодня еще не обедал.

– Но его нет, – сказала хозяйка.

– А когда вернется? Он пошел в город?

– Нет, пан Раймонд, он еще не вернулся с трассы, а говорил, что будет утром. Я уже приготовила картошку, поставила мясо на плиту, потому что думала, что это он возвращается, когда услышала, что кто-то идет по лестнице, а это вы.

– Он еще не вернулся из Берлина? – удивился Ливер.

– Так бывает с длинными маршрутами, – объяснила женщина, знакомая с профессией железнодорожника. – Если что-то сломается, он на целый день может опоздать. Я к этому уже привыкла. Он ведь столько лет работает на железной дороге.

Он даже не успел войти в комнату, когда на лестнице послышались шаги, а затем громкий стук в дверь. Раймонд посмотрел на женщину и отошел немного, чтобы открыть, но когда он потянул на себя дверь, то изменился в лице.

За дверью стоял с такой же кислой миной мужчина в форме, но это не была железнодорожная форма. Его звали Котецкий, и он был милиционером, участковым района Вильда.

– Пани Броковская, нужно поговорить, – сказал участковый и вошел в квартиру, не обращая внимания на Раймонда.

17:15

Старший сержант Криспин Обрембский, участковый района Лазарь, стоял у киоска «Рух» на Лазаревском рынке и курил «Популярные». Он получил информацию из воеводского комиссариата, что к нему скоро подъедет служебная машина с офицером по важному делу. Старый милиционер хорошо знал, какие важные дела могут привести сюда сотрудника воеводского комиссариата. Он много лет был здесь участковым и многое в жизни повидал. Лазарь был районом, пользовавшимся в городе дурной славой, поэтому нетрудно было догадаться, что если в выходную субботу после обеда здесь появится кто-то из воеводского, ему надо будет помочь найти парочку подозреваемых. Старший сержант Обрембский курил сигарету и думал, какого рода дело вынудило кого-то из воеводского ехать сюда. Если речь шла об общественном порядке, то с этим не было никаких проблем. Только возле рынка действовали два подпольных публичных дома, где всегда можно было найти кого-нибудь с подозрительной репутацией. Это были отвратительные заведения с низкими эстетическими стандартами. Работавшие там девочки вышли из трудоспособного возраста еще во времена, когда у власти находился Гомулка, а собиравшееся там общество не принадлежало к элите Познани. Достаточно было нагрянуть в притон, чтобы задержать несколько подозрительных личностей из числа клиентов и работниц. Такие заведения занимались не только продажей сомнительных прелестей пожилых девочек, но и нелегальной торговлей алкоголем, впрочем, оба рода деятельности были тесно взаимосвязаны. Давно известно, что выпившему человеку не мешает не слишком привлекательная внешность потенциальной партнерши. Поэтому в каждом притоне можно было пить, сколько влезет, а потом уединиться в комнате со своей избранницей.