Олег Донской - Дрон

– Как же я всё это повезу? Здесь грузовик понадобится. А если расшивать все пачки и сканировать – так тут два дня уйдёт. А расшивать нельзя – вечером нужно все сдать в секретную часть. Вот блин! – подумал АБ, и досада отразилась на его лице. Нужно менять план на ходу.

– Спасибо. Оставьте прямо на тележке. Я ознакомлюсь и сообщу Вам, когда можно будет все забрать.

– Хорошо. Как скажете. Вторую половину мы привезем Вам, когда вернете эти документы.

– Так здесь не всё? – такого поворота АБ не ожидал. Его план рушился прямо на глазах.

– По нашим разработкам здесь только часть. И ещё скоро будет готов отчет о найденных сокровищах, спрятанных 650 лет назад. На прошлой неделе мы вскрыли пещеру, и сейчас в ней работают археологи. Журналистов мы пока туда не пускаем.

Сказав про сокровища, сотрудник удалился.

Проект становился все интереснее. Торопиться с окончательным решением не стоило. Да и хозяева не поймут, по какой причине так долго работавший на них агент вдруг срывается в бега, засвечивая свои связи в Москве и привлекая пристальное внимание к своей персоне. Только веская причина могла быть оправданием такому поступку. Ненужные или опасные для хозяев агенты долго не живут. Вон Берёзу высосали досуха, а как стал опасен – оказали «посильную помощь». АБ вдруг подумал, сколько людей придет на его похороны, представил их лица, особенно мерзкую ухмыляющуюся рожу «Гауляйтера», и злость охватила его.

АБ достал секретный телефон и отправил смс: «отбой на неделю». Потом подошёл к тележке и взял первую сверху книгу.

Удобно устроившись в кресле, попытался читать текст, изобилующий формулами, рисунками, фотографиями костной ткани, диаграммами активности мозга. Через полчаса непосильного напряжения своих извилин он, наконец, вынужден был признать, что ничего не понимает. Подумал, что можно попробовать сфотографировать все страницы на телефон. Но потом решил, что не стоит рисковать – фотографии уйдут с телефона в ЦРУ – АНБ помимо его желания. Тогда за эту гору бумаг точно никто не заплатит.

– А что они там говорили про поиск сокровищ? Нужно узнать поподробнее и побыстрее, – вспомнил АБ. Он снял трубку офисного телефона и попросил секретаршу соединить его с лабораторией.

Голос профессора Троекурова в трубке был в меру любезен, как может быть любезен ученый преподаватель в разговоре со студентом-недоучкой, папаша которого спонсирует научные исследования.

– Игорь эээ.. Петрович, я тут ознакомился с Вашими исследованиями. Хочу сказать, что они довольно интересны. Ну а доказательства у Вас имеются? Ваш сотрудник говорил о каких-то сокровищах, которые Вы обнаружили, используя Ваш метод. Сможете мне их показать?

– Конечно, Андрей Борисович, ждем Вас завтра на вертолётной площадке на Новорижском шоссе сразу за МКАДом. Лучше вылететь в 10 утра.

АБ примчался на вылет задолго до назначенного времени. К 9:30 подъехал Троекуров и еще два незнакомых человека. Одного из них звали Евгений, а второго Андрон.

– Странно назвали человека родители. Нет бы – Андрей. А тут Андрон – как по церковной книге имя выбрали, – подумал АБ.

Заняли места в вертолёте. Из-за шума двигателя разговаривать в полёте было невозможно. АБ пристально разглядывал попутчиков. Поведение Андрона было слегка странным. Видно было, что тот не привык к полетам и нервничает. Вертолет периодически трясло, и странный пассажир каждый раз крестился. Но при этом с любопытством весь полёт смотрел в иллюминатор на расстилающуюся внизу землю.

– Прямо как ребёнок – пугливый, но любознательный, – подумал АБ. Постепенно смутная догадка появилась в его голове: – Андрон и воевода Дрон – уж не одно ли это лицо? Хотя воеводе было за 60, а Андрону – чуть за 30. Не похоже!

Вертолёт завис над ровной площадкой и стал снижаться. Рядом с площадкой стоял зелёный УАЗ 452 – «буханка» с красной полосой по борту. Из него вышли два человека в камуфляже и направились к севшему вертолёту.

Троекуров представил встречающих АБ, тот сунул им холеную ладонь для рукопожатия и, даже не взглянув на лица, пошел к УАЗу. Все равно он их не запомнит, так что даже не стоило и пытаться.

Красная полоса на УАЗе прерывалась надписью «РАЗМИНИРОВАНИЕ», хорошо видной с близкого расстояния.

Внутри УАЗа были жесткие сиденья, сидеть на которых было очень неудобно. АБ не стал показывать своё неудовольствие, поскольку любопытство пока брало верх.