Микаэль Крефельд - Пропавший

Она взяла папку и спрятала ее в сумку.

– Я готова позавидовать твоему спокойствию!

– Неужели ты так ничего и не поешь? – спросил он, кивая на ее нетронутую тарелку.

Луиза отрицательно покачала головой и встала из-за стола:

– Ничего не могу. Пойду к себе и напишу Могенсу по электронной почте, что мы приехали. Может быть, это подтолкнет его к тому, чтобы ответить.

Томас пожал плечами.

– Ты считаешь, что это неудачная мысль?

– Нет-нет. Я только подумал, что раз он до сих пор не откликнулся, то вряд ли сделает это теперь.

Она огорченно отвернулась:

– Ну пока, до завтра! Увидимся в восемь, чтобы успеть позавтракать?

Он кивнул:

– Спокойной ночи, Луиза.

Она прошла через темный зал ресторана к холлу, где находились лифты. Томас вытер губы и с досадой швырнул салфетку на стол. Он и сам не мог бы сказать, чего ожидал от этой поездки, и прекрасно понимал тревожное состояние Луизы, но все равно ему было странно, что всю дорогу они даже не разговаривали. Когда он пытался с ней заговаривать, она ограничивалась односложными ответами, как будто нарочно старалась подчеркнуть дистанцию между ними, а он никак не мог понять почему. Как бы случайно два номера, которые она для них заказала, располагались на расстоянии двенадцати этажей один от другого.

За спиной у него предприниматели затеяли петь хором. Томас допил оставшееся пиво. От жиденького пивка и нестройного пения он затосковал по родной «Морской выдре». Ему захотелось глотнуть свежего воздуха и выпить чего-нибудь повкуснее той бурды, которую тут подавали.

«Путеводитель», которым его снабдила Виктория, вывел Томаса через Александерплац из центра в район Хакершер-Маркт и оттуда дальше по Ораниенбургерштрассе. Стоял теплый вечер, и на улице было много народу, в большинстве своем туристов. Среди туристов было много студенческой молодежи, они пили пиво прямо из полулитровых бутылок, флиртовали друг с дружкой и вообще наслаждались тем, что вырвались из дому. Томас искал подходящий бар и в конце концов на углу Аугустенштрассе и Ораниенбургерштрассе наткнулся на один вполне приличный, что в его понимании означало приглушенное освещение, спокойных посетителей и большой выбор пива и бурбона. Он сел за стойку красного дерева и получил то, за чем пришел. Смакуя темное пиво, он мельком подумал, не заходил ли сюда Могенс, но по некотором размышлении заключил, что это место вряд ли пришлось бы ему по душе. Несмотря на свои скудные знания об этом человеке, Томас решил, что большой город должен был внушать Могенсу страх. Для него Берлин был слишком не похож на привычный ему тихий Кристиансхавн. Хорошо, что у него была такая знакомая, как Рената.

Сквозь большое панорамное окно в другом конце зала Томас увидел девушку, которая прогуливалась под уличным фонарем. Лаковые сапожки по колено и облегающее сверхмини-платье недвусмысленно говорили о ее профессии. Томас вспомнил о нигерийских письмах, обнаруженных среди электронной почты Могенса, которые он благоразумно оставил без ответа. Однако существовала большая вероятность того, что в Берлине Могенса обчистил какой-нибудь более ушлый мошенник. В таком случае можно было только надеяться, что Могенс не остался на мели без гроша. Потому что, пускаясь в подобные авантюры, человек мог выжить, только если он при деньгах, а потом… Томас опрокинул рюмку и не стал додумывать эту мысль до конца. Как говорится, не буди лихо…

После двух часов и удвоенного количества порций Томас отправился обратно в отель, но, заблудившись в районе площади Люксембургплац, неожиданно очутился перед «b-flat» [36] Си-бемоль (англ.) . . Звуки рояля и расстроенного саксофона соблазнили его заглянуть в этот джаз-клуб. Отыскав в дальнем конце зала незанятый столик, он устроился посидеть. К нему тотчас же подошла курчавая темнокожая официантка с бокалом «Олд фэшн». Будучи уже под хмельком, Томас не мог вспомнить, заказывал ли он это, однако напиток пришелся ему как раз под настроение. Он принялся слушать, попивая, и, слушая, попивать. Он пожалел, что Луиза ушла к себе в номер вместо того, чтобы пойти с ним сюда. Она бы смогла оценить «b-flat» и магию этого момента.

Он заказал еще выпивку, подходящую к выступлению новых музыкантов, которые вышли на сцену. Он наслаждался спокойной атмосферой, и вдруг откуда-то из глубин рептильного мозга, откуда всегда исходят такие сигналы, раздался тревожный звонок. Пригубив рюмку с бурбоном, он незаметно просканировал зал. Вокруг были довольные и веселые люди, вполне благожелательно настроенные. Однако его полицейские мозги не давали покоя. Кто-то за ним следил. Кого-то он интересует. Этот кто-то был настроен к нему недоброжелательно. Однако кто бы ни был этот незнакомец, он уже скрылся – так подсказывал Томасу рептильный мозг, в то время как трубач на сцене играл изумительные вариации мелодии «Summertime».