Миша Димишин - Без времени. Необычные рассказы

Тем не менее, нам удалось собрать достаточно много малюсеньких самородков золота. Карманы моих брюк, куда я их складывал, приятно потяжелели.

Поняв, что продолжать поиски золота стало невозможно, мы сели прямо на землю. Мы устали и хотелось пить. Но фляжки с водой не оказалось.

Я, по-видимому, обронил ее, когда в темноте вынимал лопату из чехла – они висели рядом на поясе. И хотя воды во фляжке оставалось немного, оказаться в этой безводной местности совсем без нее, означало подвергнуть себя смертельной опасности. Я сознавал: надо во что бы то ни стало разыскать потерянную фляжку.

– Джой, ищи фляжку! – скомандовал я нашему спаниелю, – Ищи. Ты должен найти ее.

Но Джой не понимал, чего я от него хочу. Или, скорее, он боялся наступившей темноты. Он жался к моей ноге, жалобно скулил и не хотел двигаться с места. Я начал покрикивать на него, обзывая трусом и предателем.

Тогда он лег на землю, виновато положил голову на лапы и затих. Мы с Алиной сели рядом и наступила тишина. Так мы просидели некоторое время, не проронив ни слова.

Неожиданно Джой приподнялся и насторожился, прислушиваясь в этой звенящей тишине. Где-то из далека доносился слабый шум. Вскоре этот странный шум усилился.

Непонятные звуки, особенно в темноте, всегда вызывают чувство тревоги. В отличие от света, который в темноте вселяет надежду, звуки в темноте, напротив, вызывают ощущение опасности и страха. Возможно, именно поэтому у спаниелей ушные раковины прикрыты длинными, висящими вниз мохнатыми ушами. Они из породы самых чутких собак. Незаменимые помощники охотников. Для них важно, чтобы посторонние звукине не мешали и не пугали их.

Мы встали и прислушались. Звук усилился, и стало слышно, что это доносятся звуки музыки.

– Папа, пойдем. Ты слышишь, это музыка. Пойдем туда.

Моя семилетняя дочь тянула меня за руку. Она устала. Становилось холодно. Темнота пугала её, и она подрагивала.

– Да-да, конечно, Алиночка, мы пойдем туда где играет музыка, – приобняв, я прижал к себе дрожащую от холода дочь, – Там мы сможем поесть и отдохнуть. Музыка обычно играет в кафе или ресторане. Там есть гостиница. Мы сможем в ней остановиться и переночевать. У нас есть золото. Много золота, – похлопал я по карманам брюк.

Мы с Алиной хотели уже идти, но Джой заскулил и не двинулся с места. Его что-то беспокоило, и он нервничал. Я потрепал его за ухо, чтобы успокоить и ободрить. Алина наклонилась к нему.

– Пойдем, пойдем, Джой. Там тебя ждет сладкая косточка. Я угощу тебя стейком, – обняла за голову своего любимца Алина.

Джой жалобно и несогласно заскулил, но, повинуясь воле хозяев, пошел за нами.

Мы шли на доносившиеся звуки музыки, и они все усиливались. Мы быстро приближались к ним. Но впереди не было видно огней. И еще, чем ближе мы приближались, тем сильнее возникало ощущение, что звуки музыки идут откуда-то снизу, будто из-под земли.

Музыка стала совсем громкой. Мы прошли еще несколько десятков шагов и поняли, почему не видели огней. Мы стояли на краю глубокого оврага с резкими обрывистыми краями.

На самом дне оврага возвышалось массивное здание, и из него доносилась музыка. Парадную лестницу и фасад заведения украшала светящаяся иллюминация. Но окна здания оставались темными из-за плотно закрытых ставень. Только узкие полоски света местами пробивались через щели в них.

Мы стали искать место, чтобы спуститься и вскоре обнаружили винтовую лестницу. Она вела вниз оврага. Видимо ее построили именно для этого.

Лестница оказалась крутой и тесной. Спускаться по ней пришлось друг за другом крайне осторожно. Тем более, что Джой это делал неохотно, и его приходилось все время подталкивать вперед. И все-таки, вскоре мы достигла желанной цели, и вышли к зданию внушительных размеров.

На входе дорогу нам преградили два рослых охранника. Чуть выше парадных дверей заведения на темно-зеленом фоне крупными буквами светилась неоновая надпись «Отчаяние». А ниже, более мелкими, – «Бар-Ресторан-Казино».

– Добрый вечер, – обратился я к охранникам, – Мы хотели бы поесть. У вас ведь есть ресторан?

Но охранники посмотрели на меня неодобрительно. Тогда я еще более приветливо попросил их:

– Возможно, у вас дресс-код, а мы плохо одеты? Но мы идем через Поле и очень устали. Не могли бы вы все-таки впустить нас ненадолго?

– То, как вы одеты, не имеет значения, – безразлично ответил один из охранников, – Здесь многие идут через Поле. Главное, чтобы посетитель мог заплатить. Вы можете зайти, а девочка и собака – нет.