– Что смотришь, не нравится моя задница или что? – совсем незнакомым для меня голосом (так мне кажется), громогласно, что было не обязательно по причине подошедших вслед за ней к столу и вставших за её спиной зевак, заявляет эта моя собеседница, таким образом решив узнать мои вкусы и заодно проверить мою толерантность по отношению к заявленному ею предмету интерьера её тела. Ну, а такие заявки на свою исключительность, на которой настаивает её широкоформатный задний предмет интерьера, не в новинку слышать мне. Ведь эта обозначенная моей собеседницей тема для обсуждения, всегда в тренде, и близка не только самим обладательницам таких достоинств и для тех любителей, для которых они и отращиваются, но и может послужить хорошим подспорьем для кандидатов наук, чтобы написать докторскую.
И если уж быть до конца честным, то тут места для шуток нет. И все те сомнения и волнения, которые претерпевают при внимательном взгляде на себя сзади все эти носительницы этих привлекающих внимание задних интерьеров (а каждый субъект женского права наделён этим грехом в той или иной степени), несомненно возникают не на пустом месте и значит, имеют право для своего рассмотрения, хотя бы у психологов, если на пластических хирургов нет средств. И их понять можно. Ведь ту грань, которая отделяет настоящее совершенство от перехода в бесформенное и даже форменное безобразие, так и не удалось обнаружить».
– Но я что-то отвлёкся, – сказал рассказчик, провожая взглядом находящийся в свободном зрительном доступе у одной дамы подобный задний интерьер. После же того как Алекс вспоминает, что действительно отклонился от темы, то он возвращается к своим слушателям и продолжает свой рассказ:
«– Я бы хотел заметить, – для устойчивости себя, облокотившись на спинку стула, обратился я к ней, – что если наши отношения сложатся в плюс (я минус и вы полный минус) – эта оговорка, судя по ответному ёрзанию стула, достигла своей цели (здесь я во время своей минусовой оговорки сложил указательные пальцы своих рук в плюс). – То не тебе, а именно мне придётся ежевременно взирать на грузное перемещение твоего зада перед собой. И чтобы суметь перенести все эти тяжёлые тяготы и невзгоды, то нужно иметь незаурядное чувство юмора или же наплевательский характер. Ну а так как я ещё нахожусь в поиске и не отдал предпочтения ни одному из существующих состояний взаимоотношений с окружающим миром, то попрошу вас не испытывать на мне вашу силу тяжести, которую вы маскируете под своим моральным превосходством, и поживее унести свою жопу отсюда, со всех ваших ног». – И на этом кульминационном моменте, где рассказчик, повысив до документальности и красочности своего рассказа голос, и тем самым вовлёк своих слушателей в происходящее – они даже на одно мгновение ощутили себя на месте всех этих событий за спиной той его широкозадой собеседницы – он берёт и обрывает свой рассказ. Чем ещё больше потрясает застывших в одном положении слушателей.
Но рассказчик замолчал не для того чтобы погрузиться носом в свой кофе (ну и для этого тоже), а для того чтобы как следует воздать своим нетерпеливым слушателям за их грехи – их страсть к любопытству и его следствию, нетерпеливости.
И, конечно, его спутники не выдержали и начали терзаться в нетерпении, теребя подошвы свои туфлей об мостовую, что, в конечном счёте, привело к своему вопросу. – Ну и что было дальше? Рассказывай, не томи. – Нервно вопросил первый спутник рассказчика.
– Она врезала тебе или ты опять соврёшь, заявив, что она чуть не подавилась чипсами и тут же ушла лопаться от возмущения в туалет. – А вот эти передёргивания второго спутника, где он недвусмысленно намекал о недостоверности озвученных сведений рассказчиком, да ещё в таком тоне, конечно, кого хочешь, выведет из себя.
И рассказчик от такой наглости второго спутник, а может оттого, что он хлебнул лишнего из стаканчика, поперхнулся и начал закашливаться. А это был верный знак, указывающий на то, что он что-то определенно скрывал от своих слушателей – так мстительно решили за рассказчика его спутники. Но только Алекс пришёл в себя, то он в одну фразу срезал своих придирал-слушателей.
– Она попросила у меня мой телефон. – Заявляет Алекс, повергая слушателей в немое изумление и шок. И пока длится эта немая пауза, Алекс, наслаждаясь видами их лицевого недоразумения, может спокойно глотнуть кофе. Но вот наиболее придирчивый второй спутник Алекса, Гера, приходит в себя и, пытаясь выдавить из себя улыбку, делает своё предположение насчёт этого поступка его собеседницы (если, конечно, оно имело место быть). – В качестве компенсации за твою дерзость?
Читать дальше