Игорь Сотников - Дровосек, или Человек, сумевший наломать дров. Книга вторая

Что несомненно необыкновенно и очень удивительно, и не может не вызвать вопросов у господина С, безотлагательно желающего знать, как такое вообще возможно. – И как она там смогла поместиться? – глядя на этого воробышка на руках человека без имени, про себя задался вопросом господин С. Ну а человек без имени в свою очередь кладёт свою руку с воробышком ладонью вверх на стол и вместе с господином С принимается наблюдать за тем, что себе позволит сделать эта птица.

Воробышек же хоть всего и боится, но в тоже время любопытство берёт своё, и он начинает потихоньку пододвигаться к выходу с ладони руки на стол, где, несомненно, интересней. И так пока он не оказывается на более твёрдой поверхности стола, после чего он уже начинает более осмысленные движения в сторону хлебницы. Что со стороны человека без имени вызывает замечание.

– Вот я смотрю на это божье творение и сам того не желая, спонтанно начинаю насчёт него и себя мыслить. – Тут человек без имени вдруг замолчал, и господин С подумал, что его слова неожиданно материализовались – он сам того не желая, спонтанно начинает насчёт него и себя мыслить. – Но только господин С так подумал, как человек без имени как будто очухивается из глубин свой мысленной сути и обращается к нему. – Ты уловил самую суть.

И хотя господин С уже не раз был свидетелем проявления человеком без имении такого рода экстрасенсорных способностей, всё же к этому трудно привыкнуть, а чтобы поставить барьер перед этим проникновением в глубины своих мыслей и речи быть не может – человек без имени в раз об этом узнает и потом даже не думай, что тебя может ждать – мысленная закупорка, как минимум. И господина С в очередной раз опять внутренне покоробило.

– Но я тебе не это хотел продемонстрировать. – Сказал человек без имени и, взяв со стола пустой бокал, в один момент прикрывает им воробышка. После чего он берёт со стола тряпичную салфетку, накрывает ею бокал, затем смотрит на господина С и задаёт ему вопрос. – Ну а теперь осталась самая малость. Ответить мне, где птичка?

И, конечно, господин С не спешит идти самым простым путём, на который указывает очевидность. – И если бы тут не было никакого подвоха, то зачем бы человек без имени задавался этим вопросом? Но тогда какой смысл? – задаётся про себя вопросами господин С и не может на них ответить. И не потому, что не знает ответа, а хотя бы потому, что человеку без имени спокойно не сидится и он специально накаляет обстановку, сбивая господина Сс мысли. – А может и нет тут никакого фокуса. – Вставляет свои замечания вход размышления господина С человек без имени.

– Тогда в чём секрет? – почему-то так спрашивает человека без имени господин С, в первые за время своего нахождения за столом решившись на открытый вопрос.

– Секрета никакого нет. А всё это было продемонстрировано лишь для того, чтобы показать тебе на собственном примере, как зыбки наши представления о реальности, где тебе лишь одной, не понятно на чём основанной (на каких-то смутных предположениях, построенных на логических умозаключениях) неуверенности, уже хватило для того чтобы отвергнуть, казалось бы, вот она, несомненную очевидность. – Человек без имени досадливо покачал головой и, отодвинув стоящий перед собой бокал, которым был прикрыт воробей, в сторону, на край стола, заговорил. – А ведь реальность воробья, по мне так, совершенно не очевидна. Откуда ему спрашивается, здесь взяться? Ещё скажи мне, что ты сам видел, как он появился из моего внутреннего кармана. На что я скажу, что этого никак не может быть, потому что не может быть никак. И получается, что некая неочевидная реальность, чуть ли не выдуманность твоего воображения, взяла и запросто сумела разубедить тебя в реальности происходящего и вместе с этим окружающего мира. А что будет тогда, если сама действительность возьмётся за то, чтобы разубеждать тебя в реальности происходящего? – человек без имени своим вопросом чуть ли не вдавил господина С в свой стул.

Но тут господин С видимо уже весь изошёлся от этого всего нагромождения на себя мыслей, которые на него навалил человек без имени, и он, не сдержавшись, своим вопросом перебивает человека без мыслей. – Так птичка там или её там нет? – На что немедленно следует жёсткий ответ его оппонента:

– В таких случаях, всегда надо иметь в виду третий вариант. И спрашивать. А она там изначально была? – И теперь господин С оказывается окончательно придавлен человеком без имени, который вдруг резко переменяется и со странной доброжелательностью делает дополнение. – Давай оставим ответ на этот вопрос до лучших для птички времён. Тем более у нас есть масса других нерешённых дел. – И первое, требующее для себя незамедлительного решения дело, видимо находилось как раз очень близко, на впереди стоящей тарелке, прикрытой крышкой из серебра, к которой и потянулась рука человека без имени, чтобы освободить то, что там под крышкой заждалось его.