Мария Семёнова - Те же и Скунс – 2

Когда вошла Даша, Гнедин мгновенно забыл и про «академика», и про «внучку».

Те из мужчин, кого в женщине интересуют лишь длинные ножки и высокая грудь, – идиоты. Те из людей, кто, услышав про сексапильность [28] От англ. sex appeal – зов пола. , сразу представляет себе этакую диву, вульгарно размалёванную и с прелестями, выставленными напоказ, – идиоты в квадрате. Да посмотрите же вы внимательнее на фотографии кинозвёзд, к которым газетчики разных эпох применяют это самое слово!.. Оставьте пустые глаза и порнографические купальнички действительно безмозглым девицам, рекламирующим прокладки и жвачку. В глазах женщин, вправду заслуживающих называться влекущими, светится ум, глубина души и готовность к пожизненной – «пока смерть не разлучит нас» – верности любимому человеку. А пресловутые прелести, наоборот, укрыты завесой застенчивости. И подобное сочетание качеств разит мужские сердца наповал. И тысячи поклонников рыдают ночами в подушку и строчат письма кумирам в недосягаемой надежде на счастье…

…И Владимир Игнатьевич Гнедин, заместитель начальника юридического управления, точно безусый подросток, ощутил жгучее желание совершить немедленный подвиг. Вынести ребёнка из горящего дома. Отрубить Змею Горынычу все три головы… На глазах у Даши, естественно.

Он почувствовал, что «плывёт», как боксёр после нокдауна, и, пытаясь прийти в себя, начал неведомо для чего записывать на чистом листе её имя-фамилию-отчество. Она в это время кратко и с юмором пересказывала суть ситуации. Она эту речь не готовила – вдохновение накатило само. Гнедин слушал её, как слушают звери. Не понимая слов, только интонацию, голос… И тонул, тонул…

Всё-таки психологический тренинг его выручил. Владимир Игнатьевич сумел ничем не выдать себя. Даже изобразил искреннее внимание и доброжелательную улыбку.

– То есть, как я понял, необходимо доказать, что ваш отец в самом деле является сыном вашего дедушки, академика Новикова? – наконец уловил он суть Дашиной просьбы. И сам ощутил, как неловко, неуклюже прозвучал его вопрос, а в голос, кажется, пробилась-таки предательская хрипотца.

– Если необходимо, мы на генетическую экспертизу пойдём!.. – полушутя, но отважно предложила Даша. – Как Романовым делали. Мы, конечно, не царского рода, но… всё-таки…

– Думаю, разрешим ваше дело и без генетиков…

– Правда? – удивилась она.

Гнедин понял, что её успели убедить скорее в обратном. В том, что вопрос абсолютно «глухой» и даже генетическая экспертиза вряд ли поможет.

Вообще-то, Дашин приход был абсолютно не по его ведомству. Клиентами «с улицы» юридическое управление не занималось. Но… вот же он, подвиг. И есть возможность свершить его прямо тут, немедленно. Даже не вылезая из служебного кресла.

– Можно уточнить, куда переехали ваши бабушка с дедушкой, когда встретились снова?

– В Петербург. То есть в Ленинград…

– И свидетельство о признании отцовства здесь получали?

– Да…

Гнедин повеселел окончательно. Да при его-то возможностях…

– Вот это и называется «от Понтия к Пилату гонять», – сказал он. – Вешал бы я кое-кого. Нашли неразрешимый вопрос!.. Вам всего-то нужно пойти в Центральный городской архив и запросить копию. Они и сделают за неделю-другую… А впрочем… Вы как, не торопитесь? – спросил он и позволил себе наконец улыбнуться.

– Конечно нет…

– Тогда не будем заставлять всемирных издателей две недели стоять у вашей двери…

Вот когда Гнедин развернулся во всём блеске своих административных талантов!.. Он связался лично с директором архива, тепло, точно со старым знакомым, с ним поздоровался и продиктовал ему Дашины данные. Его водитель тем временем уже мчал в машине курьера, чтобы получить документ и мигом отвезти назад к шефу. Через двадцать минут расторопный курьер вошёл в кабинет и – вот оно, то самое свидетельство, на столе перед Дашей. Гнедин лично сделал три ксерокопии. Завизировал и поставил печать.

– Только прямо буржуям своего дедушку не отдавайте, – сказал он, прощаясь. – Есть у меня одно нашенское хорошее издательство на примете…

Техника любит ласку, чистоту и смазку. На спидометре «нивы» в очередной раз округлились четыре нуля, и Снегирёв отправился с надлежащим визитом на Бронницкую улицу – к Кириллу Кольчугину в его «Авто-Айболит».

– Как «Гидроник»? – пожимая руку Снегирёву, сразу поинтересовался Кирилл. Он имел в виду автономную немецкую печку для подогрева двигателя перед пуском; его мастерская совсем недавно стала в Питере третьей по счёту, где ставили такие устройства, и Кольчугин считал долгом лично «курировать» каждый смонтированный агрегат.