Мария Семёнова - Те же и Скунс – 2

– Представляю, – ответил Благой и потёр рукой лоб. – К сожалению…

Действительно, было очень похоже, что ребятишек «оформили» в соответствии с чьими-то интимными вкусами.

– Я уж и в городскую администрацию представление написала, так наверняка без толку… Тут милицию надо!.. Прокуратуру!..

Благой положил трубку и поднял глаза на практиканта, Лёшу Корнильева.

– Ну что? – сказал он. – Сделаем передачу?

Да простит нас любезный читатель, но практиканту Лёше Корнильеву уготована в нашем повествовании не последняя роль, а посему он, как и доктор Татьяна Яковлевна, заслуживает краткого представления. Его прислал Благому университетский приятель, ныне возглавлявший журфак. Практиканты приходили в газету каждый год, и кого-нибудь обязательно прикрепляли к Благому. То ли потому, что он хорошо помнил себя в молодости и не считал возможным отказываться, то ли попросту за грехи. Последние годы попадались сплошь девушки, и притом до того одинаковые, что Благой поневоле задумывался – сами по себе такие рождаются или их разводят в специальном питомнике. Донельзя шустрые, сексуально и карьерно озабоченные… и непроходимо бездарные. Хотя это ещё с какой стороны посмотреть. Полгода назад Борис Дмитриевич в очередной раз поддался на уговоры «дать девочке шанс» и отправил длинноногую юницу брать интервью у перспективного молодого политика. Девочка свой шанс использовала на все сто. Сначала забралась к депутату в постель, потом прогремела в знаменитом постельном скандале. По слухам, теперь она писала о своих похождениях книгу, и знающие люди ожидали бестселлер.

«У тебя что, приличные девчонки перевелись, одни шлюхи остались? – наорал по телефону Благой на бывшего однокашника. – И парни все небось гомики?..»

Декан внял. Оба новых практиканта оказались мальчишками. Благой тем не менее встретил их настороженно. Один – звали его Максим – выглядел вроде «нормальным», но Лёша… Кудрявое, легко краснеющее длинноволосое создание с девичьими ресницами и нежными ямочками на щеках… Высокое, тоненькое, каждую секунду бормочущее извинения…

«Господи, никак вправду голубой», – обжёгшись на молоке, с ужасом подумал Благой. И принялся невольно анализировать на сей предмет все нюансы Лёшиного поведения.

А через несколько дней произошло вот что. В обед они отправились пить кофе и стояли у гардероба, против стеклянной двери. И сквозь неё увидели, как какие-то лбы, числом трое, остановили на набережной школьника, шедшего мимо с пудельком. Для начала собачке отвесили пинка, потом собрались вовсе выкинуть её в воду. Школьник бросился на защиту любимца. Ему дали сдачи. Да так, что растянулся на тротуаре.

Постовой предпочёл не обратить на инцидент никакого внимания: не его епархия, и так дел полно. Благой, как он сам потом со стыдом признавал, попросту растерялся. И только Лёша пулей вылетел в дверь, увернулся от мчавшихся по Фонтанке автомобилей и ринулся в неравную битву. Когда на подмогу высыпали мужики, один из лбов сидел у решетки и нянчил неестественно вывернутый локоть, а двое других быстро исчезали вдали… Вот что может получиться, когда у обладателя длинных ресниц обнаруживается четвёртый «кю» [1] Кю – ученический «разряд» в японских боевых искусствах. Четвёртый кю требует достаточно серьёзной подготовки. по японскому единоборству айкидо. Борис Дмитриевич сразу перестал заморачиваться Лёшиной сексуальной ориентацией и впервые всерьёз начал следить, как парень пишет. А теперь представился случай обкатать его ещё и на телевидении…

– Ой, Борис Дмитриевич, – смутился Лёша. – Я даже не… Вместе с вами…

Это последнее он выговорил так – вместе с ВАМИ! – что Благой в самом деле почувствовал себя мэтром. Много жившим, много видевшим и… усталым.

– Ага, со мной. Великим и ужасным, – решил он отшутиться. – Давай приступай.

И Лёша приступил. Для начала он пошептался с оператором Давидом Косых, и вместе, вооружась скрытой камерой, они умудрились заснять редкие кадры – молодых людей с напряжёнными лицами, что торговали у «Апрашки» противогриппозной сывороткой. Эпидемия, традиционно взявшая старт в Гонконге, разрасталась как снежный ком, сыворотки катастрофически не хватало, так что цену специалисты наживаться на чужой беде заламывали чудовищную. Узнав о вылазке, Благой схватился за голову – если бы пресловутые молодые люди засекли Лёшу с Давидом и камерой, вряд ли спас бы и четвёртый «кю». Потом Лёша съездил в детскую больницу и вернулся в состоянии тихого ужаса. Помноженного на столь же тихую, но вполне убийственную ярость.