Евгения Машкова: Убийство на обувной фабрике

…В это время в раздевалку забежала это «чокнутая» – Светка. Измазав, себя кетчупом, она кричала:

– Ольку замочила, и меня убила! Убийца!!! Убийца!!!

– Свет, ну ты и правда Дура! Ты вообще думаешь хоть иногда или мозгов совсем не осталось. Иди, умойся «обезьяна», по тебе психушка плачет: – со злостью ответила, разнервничавшаяся Таня.

– Здравствуйте! Заходя в раздевалку, сказал следователь – Анатолий Николаевич. Ничего здесь не трогайте и мне нужны понятые.

– А можно я буду, крикнула Ленка?

– Ну и я давайте буду: – сказала Зинаида Степановна, которая только что вошла в раздевалку.

– Ну что ж приступим! Значит, шкафчик принадлежит Макаровой Татьяне Сергеевне. Изымается чёрный пакет, в пакете находится сапог красного цвета. У молнии серебряной краской стоит штамп с №13. (Нашлась пропажа подумал Анатолий Николаевич про себя).

– Скажите Татьяна Сергеевна, Вы прикасались к этому пакету?

– Нет, конечно, нет, да я даже и не успела, его схватила Света Иванова. Она вытащила его из шкафчика и заглянула туда. Я ей сказала, положи его на место. Все произошло очень быстро, я и не помню уже, брала я его в руки или нет.

– Всё понятно, но поймите меня правильно Татьяна Сергеевна, Вам придётся проехать с нами в отделение полиции.

– Хорошо, раз нужно, то я готова!

Пока Татьяна ехала в машине с полицейскими, она решила, что, во что бы то ни стало, она должна найти убийцу. Того, кто её так нагло хочет подставить. По приезду в полицию, Таня еще долго сидела в

кабинете следователя. Но вскоре открылась дверь, и вошел Анатолий Николаевич.

– Татьяна Сергеевна! Рад Вам сообщить, что ваших отпечатков не обнаружено на пакете, а так же их нет и на самом сапоге.

– Я же сразу сказала, что это не моё, что я здесь не причём. Но я не могу понять одного, кому было нужно класть этот пакет ко мне в шкафчик Анатолий Николаевич?

– Вот в этом нам с Вами и придется разобраться!?

– А я могу быть свободна, мне как- то не хорошо?

– Да конечно, Вы можете быть свободной, но если что, сразу звоните мне. И еще будьте осторожны, возможно, Вам может угрожать опасность.

– Вы хотите сказать, что …?

– Я не уверен, но будьте внимательны Татьяна и осторожны.

Татьяна из полиции прямой наводкой отправилась к Владу. Её прямо распирало от злости и несправедливости.

– Влад! Влад! – сильный стук в дверь. Открой, я знаю, что ты дома. (Таня барабанила в дверь ногой)

– Господи, ты весь дом на уши поставишь, Макарова ты с ума сошла? Ты, чего такая? А, что у тебя с руками? Ты что чернила пролила?

– Нет, представь себе, у меня отпечатки пальцев снимали.

– А что произошло?

– У меня сегодня на работе, в моём шкафчике оказался второй сапог, представляешь! Влад, я не знаю, что мне делать?

– Ну, сначала подумай, с кем больше всего разговаривала, как её звали?

– Ольга.

– Так вот, с кем общалась ближе всего Ольга.

– Подумай Таня!!!

– Зинаида Степановна! Ну конечно, Оля чаще всего общалась с ней. Завтра же, первым делом поговорю с ней.

– А дальше, что дальше. Влад? Знаешь, я уже боюсь ходить на работу.

– Дальше будем думать и отталкиваться оттого, что тебе расскажет Зинаида Степановна.

– Ну что давай чай пить, а то ты вся на взводе.

– Давай попьём чаю, а конфеты у тебя есть? Сладкого захотелось.

– Есть у меня конфеты, «сладкоежка»! Сейчас принесу.

– Влад, ну послушай, как можно вот так взять и убить? У меня до сих пор в голове не укладывается. Это же сколько жестокости.

– Я тебе одно могу сказать, что убила, скорее всего, женщина.

– Почему я то тоже так думаю, но вопрос кто? У нас сто человек в цеху и это только в нашем. В общем, Влад спасибо за чай мне пора домой, поздно уже.

– Я провожу тебя до дома.

– Хорошо бы было, а то, как – то уже страшновато на улице.

– Ну, тогда пошли.

– Можно я еще конфетку на дорожку возьму?

– Ну конечно «сладкоежка» бери хоть все.

– Ой, спасибо большое Влад (целует его в щеку), ты всегда был щедрый.

– Да ладно тебе, совсем меня захвалила, пошли уже.

Влад довел Татьяну до дома, убедился, что она вошла в квартиру, и отправился домой.

Утром Татьяна еле встала, будильник звенел очень долго. Пытаясь нащупать его, она просто скинула его с тумбочки.

– Да встаю, я встаю – говорила она сама себе. Ноги идти не хотели, голова раскалывалась на части… Постоянно прокручивая, происходящее, Таня больше и думать ни о чем не могла. С большим трудом она смогла себя заставить одеться и пойти на эту чертову работу.