Игорь Буланов - Лютики

Помощник! Господи, ну разумеется! Нотариус ведь говорил, что даст ему ключ. Винни чуть не рассмеялся вслух. И надо же было так испугаться. Хорош детектив: боится зайти в собственное агентство!

Радость, только что сменившая испуг, уступила место досаде и раздражению.

– Дверь надо запирать, – пробормотал себе под нос Винни. – Он, интересно, в туалете тоже за собой не спускает? Ну, ничего. Мы его быстро научим хорошим манерам. Крыса канцелярская!

Он прикрыл за собой дверь, но запирать не стал. Так, на всякий случай. Мало ли что. Пройдя по обозначившейся просеке к дому, он толкнул входную дверь и с мрачным удовлетворением убедился, что она не заперта тоже. Сжав зубы, он шагнул за порог и застыл на месте. Гостиная полностью преобразилась. Все лампы горели. В камине пылал яркий огонь. Откуда-то доносилась легкая приглушенная музыка. В кресле, боком к двери, протянув к огню руки, сидел совершенно не знакомый Винни старик. Гость выглядел точной, но изрядно потасканной, усушенной и уцененной копией уже знакомого Винни нотариуса. Он был ниже, суше, старше и дряхлее своего патрона. Кроме того, при копировании благородные белоснежные седины нотариуса испачкались, свалялись, пожелтели и расступились, образовав лысину. Глаза посветлели и начали слезиться. Нос и щеки побагровели. При всем при том старик выглядел на удивление бодрым и энергичным.

Уловив краем глаза появление Винни, старик дернулся, проворно спрятал что-то под кресло и попытался встать – без особого, впрочем, успеха, поскольку кресла, как успел вчера убедиться Винни, редко отпускали свою жертву с первого раза. Нужно было хорошенько раскачаться и одним резким мощным движением выпрыгнуть, пока инерция не угасла. Кроме некоторой тренировки, для этого требовался неплохой пресс. Ни того, ни другого у гостя явно не было.

– Сидите, сидите, – машинально проговорил Винни, оценивая на глаз уровень жидкости в оставленной на столе бутылке. – Насколько я понимаю, вас прислали из адвокатской конторы?

Старик предпринял еще одну неудачную попытку выбраться из кресла и, видимо, обессилев, сдался.

– Совершенно верно, – радостно закивал он. – Совершенно. Позвольте представиться, Ипполит Федорович Шанц к вашим услугам.

Из глубин кресла протянулась рука, и Винни ничего не осталось, как подойти и пожать ее, согнувшись чуть ли не вдвое. В процессе выяснилось, что от гостя оглушительно пахнет мятой. Запах был настолько сильным, что у Винни защипало глаза.

Выпрямившись, он снова покосился на бутыль. Сомнений не было: уровень пал, и пал низко. Кроме того, бесследно исчез стакан, стоявший с утра на столике.

– Алкоголик, маразматик и сволочь, – мысленно подытожил Винни, склонный к поспешным выводам.

– Очень приятно, – сдержанно произнес он вслух, продолжая рассматривать гостя.

И где его только выкопали? – недоумевал он. – С пенсии выдернули, что ли? Ни за что не поверю, что он там работает..

– Очень приятно, – повторил он вслух. – Вениамин Игоревич Кольчужный.

Старик радостно захихикал и потер сухие ладошки.

– Взаимно, взаимно.

Он склонил голову набок и, точно воробей, искоса поглядел на Винни.

– Только ведь, любезный Вениамин Игоревич, вы так не думаете, верно? Думаете-то вы признайтесь, что, вот, навязался старый пень на мою голову. Не было печали, думаете вы, любезный Вениамин Игоревич…

– Да что вы! – покраснел Винни.

– Думаете, думаете! – поднял вверх костлявый указательный палец старик, разом превращаясь в Кощея Бессмертного. – Но, любезный Вениамин Игоревич, у меня есть для вас хорошая новость.

Он выдержал паузу, икнул и, покачав головой, скромно закончил:

– Вы ошибаетесь.

– Да? – не зная, что еще сказать, спросил Винни.

– Страшно ошибаетесь! – заверил его старик. – Никогда еще внешность не была так обманчива, как в моем случае.

Винни, уже порядком заинтригованный, приготовился слушать.

– Никогда! – продолжал старик. – Ибо в моем лице вы приобрели не бездушного безразличного соглядатая, не формалиста, отсчитывающего часы до конца рабочего дня, не беспомощного старика, в конце концов, как вы поспешно меня охарактеризовали на основании обманчивых – обманчивых, поверьте! – внешних данных, но верного друга, преданного помощника и, не побоюсь, пожалуй, пламенного единомышленника, ибо…

Старик запнулся и, покрутив в воздухе пальцем, видимо, намотал-таки на него витавшую там мысль, потому что достаточно бойко продолжил: