Array Елена Троянская - Шелковый платок. Опасный парфюм

– Рыжий-рыжий, конопатый… мне продолжать? – Предупредила скрипучим голосом Оля.

– Понял, – Нарочито поклонившись удалился Женя. Оля звала его Фискарь, это было производное от его фамилии Фискаров. Через минуту он вернулся с вытянутым лицом. – Где моя новая секретарша?

– Новая это которая – с бюстом Б или Д? – Проскрипела Оля, которая терпеть его не могла, наверное было за что. Она не выносила ни его самого, ни его окружение, ни даже его несчастных работников, кроме пожилой женщины, занимающей должность главного бухгалтера, которая всегда умела дать ей дельный совет. Алина Семеновна была сама доброта, никогда никому не грубила, ко всем относилась ровно, без тени предвзятости, не обижала и неопытных многочисленных девушек-бухгалтеров, нанимаемых ее боссом. Оля терпела рыжего исключительно из-за денег, как полезного арендатора, сделавшего свое состояние на цветных металлах. А может он успел затащить ее в постель и бросить? Или только пытался? – подумала я. Что-за пошлые мысли? И все же вполне возможно, что тут есть нечто большее, чем только лишь отношения арендатора и арендатодателя.

– Оличка, первой всего семнадцать, я ее уволил. Я спрашиваю про вторую, с бюстом размера Д. Кстати, ее Валя зовут.

– Что пристал, говорю же, мы только что приехали! – снова вмешалась Света. И вообще, не мешай нам работать. Сегодня проверка, а у нас еще ничего не готово.

– Все-все, ухожу… С усмешкой шепнул рыжий. Подмигнул в мою сторону и развернулся спиной к выходу, взмахнув полами кожаного пиджака. Я была непривычна ко всякому рода подмигиваниям, в среде, в которой я выросла подмигивания считались неприличными. Нам в университете преподавали этикет, прямо как во времена благородных девиц. Ничего удивительного, именно так назывался наш институт между членами его состава и самими студентами.

– Одет как с иголочки! И заметь, всегда-аа. А еще притворяется холостяком, гад. Дерёвня, и туда же… – Съязвила Оля с каким-то презрением к нему, может из зависти?

– Ага, из грязи в князи! – не унималась Света. Обычно сестры не очень дружат друг с другом, а эти были исключительно дружны, не смотря на разницу в возрасте. Они дополняли друг друга и, видимо, от этого казались сильнее. Можно было часто заметить у них одинаковые изящные шелковые платки, перчатки, качественную обуви и даже блузки, не смотря на их разницу в возрасте. Они даже жили недалеко друг от друга в городке нефтяников. Но все же они очень отличались, хотя бы статусом. Света была замужем и с одним ребенком. Ее дочь уже была той еще модницей, симпатичной четырнадцатилетней девчушкой, любила рисовать в японском стиле, в жанре аниме или манга. А Оля жила одна в двушке и женихов у нее точно не было. Ее никто ни разу не навестил на работе и ей никто ни разу не позвонил, чтобы хотя бы узнать как у нее дела. Она похоже только работала и помогала Свете с дочерью, оставалась с ней, если та просила ее об этом. Оля была молода, довольно симпатична, но со скверным характером, а также очень прямолинейна. Обе обожали духи, исключительно французские. Они меняли ароматы как минимум каждую неделю. У Оли он был обычно такой ненавязчивый, я бы сказала летний, цветочный, его она носила даже зимой. Света предпочитала что-нибудь более пикантное, иногда даже пудровые ароматы, которыми девушки моего возраста вообще не восхищались и никакого интереса к ним не питали.

Кстати сегодня в офисе бухгалтерии был посторонний запах духов, не похожий ни на запах Светы, ни на те запахи, которые предпочитала Оля. Что-то цветочное? Весеннее? Уже неважно, в кабинете было душновато, я могла и ошибиться. Да мало ли кто еще был здесь, главное, что я точно знаю, это была еще одна брюнетка. А это уже не маловажно. Почему брюнетка, а не брюнет? Ну посторонние примешанные духи были явно женские, а не мужские…

Глава 2. День второй (Пятница). Пригрезившийся труп в офисе.

Не верь чужим речам, верь своим очам!

Васильченко по обыкновению сидел на подоконнике в курилке, сняв с себя пиджак. Сегодня было невыносимо жарко и душно уже с самого утра. На лбу у него появилась выразительная морщинка, так было всегда, когда он был чем-то озадачен или недоволен. Лицо сорокалетнего мужчины выглядело несколько старше, более строгим и, казалось, ему уже было чуть ли не около сорока семи. Стресс бизнеса сказывался на его внешнем виде, чего не скажешь о тридцати пятилетнем Гене. Тот был просто мало ухожен и жил типичной холостяцкой жизнью. Он любил подпивать вечерами и приглашал к себе девушку с длинными каштановыми волосами. Однажды я видела ее, когда она была приглашена в Москву на выставку, чтобы развлечь своего любимого после долгого замороченного дня. Она принимала солярий и от того, казалась не просто смуглой, а с красным оттенком кожи, напоминавшей цвет кожи индейцев как в иностранных фильмах. Я так и называла ее про себя «краснокожей» и представляла ее с пером в волосах и стрелами с луком за спиной.