Клава Дырда - Истерия

– Я записываю твою речь и особенности поведения.

– «Речь и особенности поведения»! – грубо передразнила Лиза. – Вы можете разговаривать, как нормальный человек? Я хочу общаться не с бездушным психологом, а с молодой привлекательной женщиной, на которую вы похожи!

Рите польстили эти слова, и она закрыла блокнот, демонстративно отложив его и ручку в сторону.

– Хорошо, давай общаться. Итак, твое воображение опять рисовало человека-кита?

– Да. Ночью закрываю глаза и вижу его.

– Знаешь, Елизавета, к твоему сведению, я прочла историю болезни Анны Свиридовой…

Рита выжидательно посмотрела на Лизу, пытаясь понять, как та отреагировала на это заявление.

– И что? – спросила девушка, чуть закатив глаза.

– Раз уж мы общаемся, как женщина с женщиной, а не как доктор с пациенткой, я смело могу сказать тебе то, что думаю. Я предполагаю, что ты разыгрываешь комедию, в которую, возможно, сама уже поверила.

Лиза убрала волосы от лица и искренне усмехнулась.

– Вы считаете, я все себе придумала, да?

– У тебя те же симптомы, что и у Анны! Один в один. Мне кажется, что ты всего лишь очень впечатлительный человек. К тому же, ты попала сюда, после ее смерти. Банальная фрустрация сделала свое дело, и ты придумала себе фантомные муки.

– Я попала сюда, после того, как сама увидела эту чертову картину!

– Картина тут ни при чем, – уверенно возразила Рита. – Анна делилась с тобой переживаниями, рассказывала о своих галлюцинациях, и в итоге ты полностью перенесла все ее страдания на себя. Так бывает. И нередко. Тебе просто надо это принять и постараться поработать над собой.

Лиза внимательно смотрела на своего врача. Маргарита Александровна действительно была очень привлекательной женщиной. Да даже девушкой. Были видно, что ей еще не так много лет, хотя она изо всех сил старается выглядеть старше и мудрее. Красивые светлые волосы до плеч, изящные черты лица, прямая осанка, которая только подтверждала мысль о высокомерии ее обладательницы. Лиза вдруг поняла очень многое о своем враче. Такие люди вызвали у нее одно лишь презрение.

– Вы никогда не ошибаетесь? Ведь так? – откровенно спросила Лиза.

– Человеку свойственно ошибаться…

– Но вы – исключение. Скажите мне, Маргарита Александровна, вы вуз с отличием закончили?

– Да, – Рита поджала губы. – Какое это имеет отношение к нашему разговору?

– Потом вы, наверняка, еще какую-нибудь ординатуру лучше всех преодолели, правда? – не дождавшись ответа, Лиза продолжала. – И теперь работаете в одной из лучших клиник нашей страны. Именно там, куда свозят со всей России самых интересных шизоидных… Это же так почетно! Вы не зря выбрали такую профессию, ведь психотерапевты умнее всех на свете. Так?

– Елизавета, мы далеко ушли от основной темы нашего разговора, – казалось, спокойствие Риты было нерушимым.

Лиза поняла, что несколько перегнула палку, но ей было плевать. Лишь соблюдая этикет, она произнесла сквозь зубы:

– Ну уж извините…

– Все в порядке. Давай продолжим, у меня осталось не очень много времени на тебя.

Рита снова раскрыла блокнот и продолжила писать, задавая однообразные вопросы своей пациентке.

«– Лизунь, я не хочу, чтобы ты мучилась, – Аня отвернулась в сторону. Она сидела на жесткой, обитой дерматином кушетке и теребила пальцами штаны своей любимой пижамы с уточками. Совсем недавно она все-таки согласилась лечь в стационар на обследование. Буквально за несколько бессонных недель из крепкой спортивной девушки она превратилась в худое, еле дышащее тело.

– Уходи, – глухо, но настойчиво произнесла Аня.

– Ты же знаешь, что не стоит мне говорить таких вещей, – зло ответила Лиза. – Время посещения еще не закончилось. Я никуда не уйду.

– Не нужно, Лизунь… Мне здесь не помогут, я уверена. Уходи и постарайся забыть всю эту хрень.

– Забыть тебя, да? Просто забыть, – ответный вопрос звучал слишком резко. Лиза подумала, что ей очень хочется ударить Аньку, причинить ей сильную физическую боль – быть может, это заставит ее очнуться и прекратить говорить страшные глупости.

Аня ничего не ответила. Лиза погладила ее по тусклым длинным волосам. Ей вдруг снова вспомнилось то лето, когда они отдыхали в лагере. Аня заливала слезами разбитое неудачной любовью сердце, а Лиза гладила ее по ярко-черным волосам и успокаивала, как ребенка.

– Ты поправишься, – ласково произнесла Лиза, стараясь придать голосу уверенность.

– Нет. – Аня замотала головой. – Он меня не отпустит, никогда не отпустит. Он съест меня с потрохами… Съест…