Евгений Топоровский - По законам Дикого Запада. Начало

Вернулся он минут через двадцать, ведя за собой невысокого гнедого коня. Перебросив поводья через рожок коричневого, богато украшенного тиснением, мексиканского седла, Клив занялся крепежом волокуши. Просунув концы длинных жердей в широкие медные кольца, связал их куском ремня, отрезанного от принесенной из сарая упряжи. Налег на жерди всем весом, проверяя надежность узлов. Гнедой, до этого момента стоявший совершенно неподвижно, вдруг громко фыркнул, и опустив голову, принялся лениво ворошить пыль подвижной верхней губой. Клив тепло улыбнулся и потрепал коня за густую черную гриву. Потом быстрым шагом пересек двор и исчез в дверном проеме хибары. Минут пять ничего не происходило, а затем, в темном прямоугольнике входа показалась спина Клива. Он двигался задом наперед, короткими рывками, волоча за собой все еще бесчувственное тело Бена Ринго. Каблуки щегольских туфель Малыша чертили на пыльной, желтой земле две длинные извилистые линии. Добравшись до пасшегося в пыли гнедого, Клив с усилием взгромоздил мирно посапывающего убийцу на волокушу и с тихим стоном распрямился, положив руки на ноющую от напряжения поясницу. Несмотря на свой малый рост Ринго весил фунтов двести, а то и все двести тридцать.

Передохнув несколько минут, Клив остатками упряжи надежно примотал безвольное тело Малыша к жердям и легко вскочил в седло. Взял повода в руку и, в последний раз оглянувшись на одиноко стоящую хижину, осторожно тронул каблуками лоснящиеся бока гнедого.

Солнце едва показалось над бескрайней песчаной пустыней, раскинувшейся на восток от Хейвена, когда Клив въехал на главную улицу города. Гнедой мерно шагал мимо замерших в сонном оцепенении домов, направляясь к общественной конюшне, с пристроенной к ней небольшой кузницей. Над крышей кузницы уже курился легкий дымок, а в еще прохладном утреннем воздухе далеко разносились мелодичные удары металла о металл.

Клив остановил коня напротив длинной коновязи и приготовился ждать. Гнедой, понурив голову, мерно перебирал губами, с волокуши доносилось посапывание забывшегося глубоким сном Малыша. Через какое то время звуки ударов затихли, и в воздухе повисла настороженная тишина. Клив знал, что человек в кузне, приникнув к щелям меж досок, внимательно изучает странного незнакомца, замершего посреди улицы. Спустя несколько минут хлипкая дверь со скрипом отворилась, и на порог шагнул настоящий гигант в толстом кожаном переднике, простой холщовой рубахе и черных, засаленных до блеска, штанах. На ногах – рабочие ботинки, своим размером подходящие более слону, нежели человеку. «Никак не меньше шести футов и трех дюймов», – с легкой завистью отметил Клив. Его собственный рост не превышал пяти футов и четырех дюймов. Несколько мгновений мужчина стоял на пороге, затем, слегка наклонив голову, шагнул навстречу Кливу. Круглое безбородое лицо, обильно перемазанное сажей, принадлежало юноше, почти мальчишке, от силы лет пятнадцати. Ко взмокшему лбу прилипли пряди светлых вьющихся волос, широко распахнутые карие глаза не отрывались от ремингтона в кобуре из желтой промасленной кожи, висевшего у правого бедра Клива. Парень Пр ПППпнервно отер ладони о грязный, прожженный во многих местах передник, и с видимым усилием отведя взгляд от револьвера, посмотрел Кливу в лицо.

– Мистер? – голос юноши был чистым и звонким, а наметанное ухо распознало бы в нем легкие нотки страха.

– Шериф, – односложно ответил Клив, и коротким кивком указал на похрапывающего за спиной Малыша. Жерди волокуши были немного короче, чем следовало, и сейчас круглый череп Ринго украшал высокий головной убор из свежего конского навоза.

– Ооо… – из груди паренька вырвался восхищенный вздох. – Мистер, вы нашли Бена? Нашего Бена? – его взгляд, оторвавшись от содержимого волокуши, метнулся к листу желтой бумаги, приколоченному к косяку рядом с дверью. На секунду задержался на отпечатанном крупным шрифтом слове «УБИЙЦА», и вернулся к Кливу.

– Шериф, парень, мне нужен шериф. – эти слова Клив произнес медленно, едва ли не по слогам. – Хочу отдать ему вашего Бена, а взамен получить свои деньги.

– Но сэр, – удивленно вскинув белесые брови, произнес юноша, – шериф Паттерсон никогда не встает раньше полудня!

Клив молча смотрел в широко открытые глаза паренька. Секунду, две, три. Наконец тот отвел взгляд, уставившись на свои обожженные, испачканные углем руки.

– Да, сэр, я понял. Сейчас же пойду к шерифу. – и опрометью бросился вдоль главной улицы Хейвена. Клив приготовился ждать.