Чингиз Абдуллаев - Испытание добродетели

— Подождите, — услышал он за спиной. — Стойте.

Дронго остановился, не поворачиваясь к ней.

Она шагнула ближе, обошла его, встала напротив, взглянула ему в глаза.

— Вы думаете, я могу заслужить прощение? — спросила Тамара.

— Не знаю, — ответил Дронго. — Я не могу решать. Но судьи…

— Нет, — перебила она гостя. — Я говорю не о земном, а о другом суде, вечном. Неужели вы считаете, что и там меня не простят? Или хотя бы не поймут?

Дронго прошел к двери, открыл ее, обернулся и сказал:

— Вы совершенно зря считаете, что я могу отвечать на такие вопросы.

Внизу он уселся в машину и пробормотал какое-то весьма вычурное ругательство.

Вейдеманис взглянул на него и спросил:

— Ты все ей сказал?

— Да.

— Думаешь, она пойдет к Гайдаеву?

— Не уверен.

— Ты сообщил ей о самоубийстве Хасмамедова?

— Да.

— Как она теперь будет с этим жить?

— Сложно. Мне показалась, что она поняла, насколько страшный и опасный путь выбрала… — Он не успел договорить.

С шестого этажа вниз полетела женщина. Без крика. Она глухо стукнулась об асфальт. Рядом кто-то истошно закричал.

— Это Тамара, — печально произнес Дронго, даже не глядя в ту сторону. — Она сделала свой выбор еще раз.