Сергей Высоцкий - Среда обитания

В дверь осторожно постучали.

- Прячьте сигарету, - шепнул Виталий Иванович.

Корнилов загасил окурок, положил в пепельницу. Трофимов спрятал пепельницу в стол, разогнал какой-то папкой дым и только тогда открыл дверь.

На пороге стояла Мария Михайловна:

- Виталий Иванович, шестой папки на месте нет.

- Кто с ней работает?

- Никто не работает.

- Мария Михайловна, ну куда же она могла деться? - Трофимов говорил тихо, но в его голосе явно чувствовалась тревога. - Что говорит Герман Родионович?

- Герман Родионович крайне обеспокоен. Он... - Мария Михайловна не успела договорить. В кабинет вошел пожилой сухощавый мужчина. Наверное, от волнения на щеках у него горели пунцовые пятна.

- Виталий Иванович, - чуть заикаясь, громко сказал он. - У нас чепе, пропала шестая папка. Нет, нет! Это исключено, - мотнул головой мужчина, заметив, что заместитель директора хочет возразить. - В другое место она попасть не могла. Пропала также опись и формуляр из картотеки... закончил он убитым голосом.

- Герман Родионович, что могло быть в этой папке? - тихо спросил Трофимов.

- Там были письма Жозефины Наполеону.

- Черт знает что такое! - Виталий Иванович посмотрел затравленно на Корнилова, словно тот был виноват в пропаже, открыл стол, вытащил пепельницу и, уже не таясь, закурил.

Мария Михайловна и Герман Родионович молчали.

- Садитесь, Герман Родионович. Закурите. - Трофимов толкнул сигареты на середину стола. - Спасибо, Мария Михайловна, вы свободны.

Герман Родионович достал сигарету, закурил. Руки у него дрожали.

- Это товарищ Корнилов с Литейного, - Виталий Иванович кивнул головой в сторону подполковника.

- Из Управления внутренних дел, - уточнил Игорь Васильевич, потому что на Литейном, четыре, они размещались вместе с Комитетом госбезопасности.

- Герман Родионович заведует у нас архивом, - сказал Трофимов. Никак не могу прийти в себя. Письма Жозефины! Куда их там засунули?!

- Их никуда не засунули, - медленно, чуть ли не по складам выдавил Герман Родионович. - Их украли. Товарищ Корнилов ведь недаром к нам приехал.

- Вы что, знали об этой пропаже? - с удивлением и с надеждой воскликнул заместитель директора, обернувшись к подполковнику.

- Нет. Не знал. Но у меня есть листок, на котором рукою покойного Рожкина была записана эта шестая папка...

- Рожкина? - встрепенулся заведующий архивом. - Рукою Рожкина? Да, да! Николай Михайлович работал с этой папкой. Он брал ее за несколько дней до смерти. Он же занимался войной двенадцатого года...

- А кто еще работал с этими документами? - спросил Корнилов.

- Ну-у... - Герман Родионович смешно помахал перед собою руками, словно хотел отыскать ответ в струйках сизого табачного дыма. - Озеров работал. Ну, этот из праздного любопытства. Считает, что в переписке французов, воевавших в России, можно найти упоминание о том, где затопили подводы из разграбленной Москвы.

- Давно брал Озеров эту папку?

- Разве упомнишь, - сказал обиженный таким вопросом заведующий архивом. Но похоже было, что памятью он обладает отменной, потому что тут же добавил: - Думаю, что в апреле. В конце апреля.

- Вот и спросим сейчас Георгия Степановича, на месте ли были в то время письма Жозефины. - Виталий Иванович снял трубку и набрал трехзначный номер.

- Алла Семеновна? Здравствуйте. Это Трофимов. Попросите Георгия Степановича заглянуть ко мне.

Корнилов услышал, как густой женский голос ответил:

- Георгий Степанович ушел. Он плохо себя чувствует.

"Наверное, брюнетка", - машинально подумал Игорь Васильевич.

- Давно ушел?

- Только что.

Трофимов повесил трубку.

- Пять минут назад заходил ко мне в архив живой, здоровый, проворчал Герман Родионович.

- Он был у вас в архиве, когда туда пришла Мария Михайловна? Корнилов даже подался в сторону заведующего архивом. - Пришла за шестой папкой?

- Да.

- Извините, Виталий Иванович. - Подполковник встал. - Мне нужно позвонить.

- Пожалуйста. - Трофимов пододвинул ему один из аппаратов. - Этот городской.

...Трубку снял Белянчиков.

- Юрий Евгеньевич, возьми с собой Лебедева и срочно на квартиру Озерова. Пулей! Если его еще нет, подождите. Я попрошу у прокуратуры разрешение на обыск...

Корнилов положил трубку и посмотрел на часы: было без пяти два...

В четырнадцать часов двадцать минут он был уже в своем кабинете на Литейном, 4.

В четырнадцать тридцать Корнилову позвонил Белянчиков и доложил, что в квартире Озерова на звонок никто не отзывается.