Руслан Белов - Клуб маньяков

- Так кто будет первым? - нетерпеливо повторил свой вопрос металлический голос ему вслед.

- У меня есть идея... - промурлыкала Вера, взяв в руку мой фужер, в котором играло шампанское. - Пусть они убьют друг друга. Точнее, измучат. Предлагаю матч маньяков...

- Матч маньяков? - удивился я притворно. - Очень интересно. Не соизволишь ли, Верочка, любезно огласить нам правила придуманного тобой соревнования? Если, конечно, они тобой уже определены...

- Соперники поочередно делают ходы. Мы следим, чтобы эти ходы были равноценными. Вот и все.

- Око за око, зуб за зуб? - довольно проскрипел металлический голос. Что ж, я согласна... согласен.

- Я тоже согласен, - сказал я, подливая Вере шампанского (она терпеть его не может). - Но я против блиц-партии. До утра еще много времени. Так что давайте, братцы, не стараться, поработаем с прохладцей.

- У меня есть шахматные часы... - взглянул на нас исподлобья Митька. Глаза его сверкали предвкушением неизведанного.

- Десять минут на ход? - спросила его Лариса своим сладким голосом. Оценивающий ее взгляд маниакально скользил по обнаженным частям тела мужа. По лицу, по шее, по рукам...

- Три часа каждому, - улыбнулась Вера. - Тот, кто уложит... ха-ха, уложиться ровно в три часа, проживет лишний день.

- Дык можно перед самым падением флажка ножом соперника пырнуть, усомнился я в корректности предложенного условия.

- Ты прав... - скуксилась Вера.

- Это положение можно переформулировать, - сказал палач. - Я бы выразил его так: Если один соперник умрет в результате планомерных действий в момент падения флажка другого соперника, то последний получает приз в виде дополнительного дня жизни.

- Все равно это сложно, - покачала Вера головой. - Трудно будет рассчитать. Ведь время действий будет складываться из времени обоих соперников. Это может быть и шесть часов и три часа десять минут. Я понимаю, шахматные часы - это интересно, ново, каждый из вас, наверное, уже представил воочию Карпова с Каспаровым, играющих в цейтноте. Как они, вспотевшие, с выпученными от напряжения глазам колотят ладошками по часам. Но не лучше ли просто назначить время? К примеру, шесть часов утра. Тот, кто отмучается ровно в шесть, тот проиграл. А тот, кто останется в живых, получит экстрадень и... и приз. Мы позволим ему замучить кого-нибудь. Не кого-нибудь из нас, конечно, а кого-нибудь с улицы. Тут полно всякого народа на станции шатается. Ну, как, согласны?

- У меня дополнение, - поднял я руку.

- Какое еще дополнение? - Вере не понравилось, что последнее слово остается не за ней.

- Важное. Если один из соперников умрет раньше шести часов утра, то оставшегося в живых предлагаю считать нарушителем конвенции. Наказанием такому нарушителю предлагаю избрать наиболее мучительную смерть. Самую мучительную, какую только мы сможем придумать.

- Я - за, - сразу согласилась Маргарита.

- И я, - вздохнула Вера. И тут же обратилась к Ворончихиным:

- Ну, так как?

Супруги Ворончихины задумались. Дмитрию явно не нравилось предложение обойтись без шахматных часов. Жалко было херить свою идею. А Лариса, скорее всего, уже думала о том, как извести мужа ровно к шести часам. Женщины, как известно, практичны и не любят выкрутасов. Дмитрий уловил настроение супруги и принял все условия.

- Начнем, пожалуй, - предложил я, посмотрев на часы. - Где тут у вас ящик с инструментами?

- В спальне под кроватью, - ответил Митя. И буркнул палачу: Маргарита, брось дурочку валять! Я твою попу с первого взгляда узнал.

Лариса бросила на мужа ревнивый взгляд. Супруг словил его на излете.

- Да ладно тебе! - сказал он ей, морщась. - Накрой лучше стол. Весь день ведь готовили. Не пропадать же еде.

Лариса, повязав передник, ушла на кухню. Маргарита скинула с себя палаческие одежды и осталась в кротком обтягивающем черном платье и туфельках на высоких каблучках. Я приклеился глазами к ее груди. И смог их оторвать, лишь только потому, что бедра адвокатши были не менее обворожительными.

Заметив мое эстетическое смятение, Вера бросила в меня недобрым взглядом. Он булыжником разорвал связь моей сетчатки с сетчатыми чулочками Маргариты. Чтобы отвлечь супругу от ревнивых мыслей, я сказал:

- А там, на кухне, нет у нее оружия?

- Нет, никакого оружия на кухне, - ответил Митя. - Утка с яблоками и перец, фаршированный зайчатиной... Вы втроем садитесь за стол, а мы с Ларисой за журнальным столиком устроимся.

Я пожал плечами и отправился в спальню за инструментами. Под кроватью было пыльно, но чемодан сверкал чистотой. Я вынес его в гостиную, положил на журнальный столик и, отметив, что Маргарита благоразумно не расстается со своим пистолетиком (а также пялит на меня глаза), направился на кухню. Направился потому, что весь прошедший час меня глодала мысль, что у супругов Ворончихиных на сегодняшнее мероприятие запасена лишь одна бутылочка шампанского. По дороге я говорил Вере о своих опасениях, предлагал взять пару бутылочек чего-нибудь, но она отмахнулась: