Вячеслав Белоусов - Тайны захолустного городка

– Все ушли на фронт, – хихикнула молоденькая секретарша, тенью промелькнув за его спиной с кипой документов.

– Где Жогин? – обернулся Кузякин, но той уже и след простыл, лишь аромат духов витал в воздухе.

– Мне не до шуток! – чертыхнулся раздосадованный криминалист и грохнул тяжёлый портфель на пол. – Я плюну на всё да Аргазцеву доложу, пусть разбирается!

– Здесь я, – тёмноголовый крепыш с томами уголовных дел шагнул из-за большущего металлического шкафа, откуда сразу его было не усмотреть, аккуратно сгрузил ношу на стол. – Перетряхиваю накопившееся. Что за суматоха?

– Аглая не предупредила? – всколыхнул гневом криминалист и запылал лицом. – Ты и не собирался! Прикажете мне одному расхлёбывать?!

– Да не квохти ты, как наседка, – невозмутимо усмехнулся Жогин. – Повелела Терноскутова тебя сопровождать, только удивляюсь я – один уже не управляешься, Иван Владимирович?

– Да там работы троим на сутки! – округлил глаза тот. – В управлении милиции оперативная группа сформирована! Подняты на ноги лучшие сыскари! Кстати, машина нас, наверное, уже у подъезда дожидается, а ты копаешься!

– Пусто, – глянул в окошко Жогин, звякнул ключом, возвратив дела в шкаф, и с сожалением вздохнул: – Никак не поставлю точку в деле нашего бывшего прокурора Андреева. Думаю, не всё так просто с тем наездом; смущают меня некоторые детали…

– Какие детали тебя смущают? Его собственная жена и та всё подтвердила. А ведь находилась рядом с ним и всё видела с заднего сиденья!

– Слишком упрощённо они оба толкуют о серьёзной аварии… Скрывают что-то. И показания жены как раз мне и не нравятся.

– Ты на убийство настраивайся, которое нас раскрывать послали, там куча трупов, а Андреев – пройденный этап. Сгубил себе будущее, пусть и расхлёбывает сам.

– Зря ты так, Иван Владимирович… – недобрым взглядом покосился Жогин на криминалиста. – И с приговором можно поспорить, если не выяснены все обстоятельства случившегося.

– Вот только не будем затевать нравственные прения! – отмахнулся, как от назойливой мухи, Кузякин. – Кстати, кажется, подъехали за нами. Дождались – запиликали!

Действительно, за окном послышались призывные сигналы автомобиля.

Впервые столь жуткая картина преступления предстала прибывшей на место происшествия оперативной группе. Повидавшие на своём веку, казалось бы, всякое, матёрые спецы, хмуро пряча глаза, едва гасили матюги в перехваченных гневом глотках.

– Кровавый кошмар! – скрипнул зубами начальник Управления уголовного розыска подполковник Лудонин; оттеснив плечом поджидавшего их Щергунцова, командовавшего местной милицией, он снял фуражку и первым шагнул за порог полупустой комнаты ветхого деревянного дома, где у окошка светлела кровать. Ступая след в след, как по минному полю, за ними осторожно прошествовали Кузякин, Жогин и медицинский эксперт Югоров. Замыкал процессию старший опер райотдела Сизов.

– Темновато, – щёлкнув фотоаппаратом, пожаловался Кузякин, высматривая местечко пристроить портфель и разложить криминалистические принадлежности.

– Я приказал своим соколикам, когда сюда прибыли, дальше порога – ни ногой до вашего прибытия. Боялся, следы затопают. И свет велел погасить. Мух слетелось уйма. Сизов! – обернулся Щергунцов. – Включи свет, да подежурь на дверях, чтобы наши нос не совали без надобности! Душно… Задохнёмся здесь.

Начальника милиции бросало в пот, он отмахивался от мух и едва успевал подтирать платком липкие потоки с жирного бурого лица. Весь его вид свидетельствовал, что тяжкая беда свалилась на его седеющую голову.

– Мои по улицам бегают, собирают информацию среди соседей, занарядил всех, – тяжело выдохнул он, держась поближе к Лудонину.

Тот, не отрывая взгляда от постели, где разверзлось потерзанное глубокими ранами тело престарелой хозяйки, сухо кивнув, спросил:

– Что накопали?

– Ничего стоящего, – потупившись, повёл плечами Щергунцов, – мелочи, но дают основание зацепиться за главное…

– Со мной Таранец и Хлебников, ты их способности знаешь; больше людей комиссар не выделил. Они прошерстят подворье с твоими, а потом – в распоряжение прокуратуры на трое суток. Извини, Григорий Артемьевич, я задержусь здесь на час, не более. Надо поднять всех наших общественных помощников, прощупать уголовных авторитетов, что толкует ворьё по этому поводу. На лицо беспредел невиданных масштабов, забывать я начал подобные эксцессы, а среди преступного мира тоже сердобольные попадаются – не терпят они извергов, издевающихся над женщинами и детьми, может, кто сболтнёт.