Руслан Белов - Сумасшедшая шахта

Мох

- Кто такой Мох?- отложив записку в сторону, спросил я Шуру. - Не знаешь?

- Не знаю точно... - ответил он бесцветным голосом. И, обернувшись к кухне крикнул:

- Инка, где ты там? Давайте ужинать, в животе уже час урчит.

- Да они слиняли с Борисом, пока вы в бумагах копались, - улыбнулся Коля. В спальню, кажется, пошли.

И в это время дверь столовой распахнулась и на пороге мы увидели пропавших. Инесса была бледна, как полотно, а Борис сально улыбался.

- Там, в спальне нашей эта баба из музея. С заложником, хи-хи, - сказал он, продолжая улыбаться. - Иди, Черный, посмотри. Такого в Нидерландах на улице Красных фонарей не увидишь!

***

Вслед за Шурой я прошел в спальню Инессы. Это было что-то! На кровати лежал крепкий, но совершенно изможденный мужчина лет тридцати. Руки и ноги его были прикручены алюминиевой проволокой к спинкам кровати. На нем лежала сумасшедшая Юлька и делала минет, одновременно втираясь половыми губами в лицо своей жертвы. Иногда, не отпуская члена, она поднимала голову, смотрела на нас невидящими глазами и на лице ее мы могли видеть восторженное удовлетворение неординарными размерами полового органа нечаянного партнера.

- Французская любовь на русской шахте... Потрясающе, - отведя глаза, пробормотал я и вышел вон.

***

Шура явился в столовую через час. За ним пришел заложник сумасшедшей Юльки. Попив чая и поев пирожков с капустой, он вполне пришел в себя и стал достаточно внятно отвечать на наши вопросы. Пресс-конференцию с ним открыл, конечно, Шура.

- Как зовут? - спросил он, явно нервничая.

- Леонид я, - ответил пленник. - Худосоков.

- Где Мох?

- Во Владике кантуется.

- Какие его кликухи еще знаешь?

- Не знаю больше никаких.

- Как его зовут?

- Одни Мишой его кличут. Другие - Михалычем...

- А кто знает, что вы сюда поехали? - спросил Борис, удостоверившись, что любопытство Шуры ослабело.

- Шалый никому, даже нам не сказал, куда мы едем.

- А где ваши машины видели в последний раз? - вступил в допрос мягкий голос Ольги.

- Кто видел?

- Кто-нибудь?

- Да таких тачек, как наша на здешних дорога море... А после поворота с трассы на шахту мы и вовсе никого не видели... - ответил военнопленный и, вдруг испугавшись спросил Шуру:

- Так вы меня не отпустите? Замочите, да?

- Отпустим, но потом, когда хорошим станешь. А пока в клоповнике посидишь.

- Может быть, он лучше здесь побудет? Перед нашими глазами? - предложил Коля.

- Нет, нет! - забеспокоился Борис. - Пусть в клоповнике сидит! А лучше его в шахту спустить. Так надежнее.

- Это он за Инессу боится! - захихикал Коля, склонившись к моему уху. Если молва донесет до нее какой у этого парня диаметр и длина, то у Борьки не останется ни единого шанса на обоюдную ночь.

- Что вы там секретничаете? - вмешалась в наш разговор Ольга, сидевшая через стол напротив. По ее смущенно улыбающемуся лицу было заметно, что она уловила смысл сказанного Николаем.

Я уже почти придумал, как поедче ответить Ольге, как дверь кают-компании с грохотом распахнулась и в комнату ворвалась Юлька-сумасшедшая с обрезком трубы в руке. Вихрем она подлетела к Худосокову, пушинкой схватила его подмышку и, протяжно рыкнув, убежала прочь.

- Ну, вот, все решилось... - выдавил Борис, когда все пришли в себя.

- Вот баба! Слов не разумеет.- расстроено покачав головой, тихо сказал Шура. - Просил ведь не бедокурить. Ну ладно, попозже я их разведу... А теперь пойдемте постреляем...

- Опять ты за свое! - с досадой воскликнул я.

- Мне это нужно! - глядя в стол ответил Шура. И в его голосе я услышал просящие нотки. - И вам тоже...

***

Мы вышли из Конторы и подошли к курилке, где уже топтались Смоктуновский с Елкиным. Шура порылся в принесенной им сумке и вытащил из нее револьвер неизвестной мне марки.

- А... В русскую рулетку хотите поиграть! - воскликнула Ольга. - Да вы пошляк, Киса.

- От такой слышу, - обиженно пробормотал Шура и, вручив подскочившему Елкину револьвер и горсть патронов, направился к дереву, у которого он стоял в предыдущее огнестрельное испытание. Елкин же сел на скамейку под грибком и стал деловито очищать оружие от налипшего сора. Закончив осмотр револьвера, он подошел к нам и, вставив в барабан единственный патрон, протянул его мне.

- Не стреляй в него... - тронула мою руку Ольга. - Не хочу больше крови...

Я нацелился в сук, росший над Шуриной головой и медленно выжал курок... Раздавшийся выстрел показался всем нам громовым. Смоктуновский забился в припадке, Ольга побледнела, Борис с Колей заметно вздрогнули. А Елкин как ни в чем не бывало продолжал рассказывать невозмутимой Инессе, как надо правильно сбивать номера с корпуса и двигателя краденной машины. А Шура посмотрел вверх, недовольно покачал головой и затем начал стряхивать с плеч нападавшие с дерева щепки и сухие веточки.