Леонид Залата - Волчьи ягоды

Марков сделал паузу и искоса глянул на майора Максюту, который сидел рядом с ним. Тот зябко повел плечами.

- Непосредственно сбытом водолазок занимался Олег Горлач. Это ловкий молодчик, самоуверенный до нахальства. Сперва отказывался давать показания, после очных ставок все сваливает на отца. Человек крайне развращенный, из института его выгнали за аморальное поведение. Товар продавал лично и с помощью отдельных спекулянтов. Иногда большими партиями через промтоварные лотки, чаще в сельских районах. В двух случаях - через магазин "Готовая одежда", что на Чапаевской. Точнее говоря, через заведующую секцией "Трикотаж", с которой был в интимной связи. У Горлача-старшего и Лойко выявлены крупные суммы на сберкнижках, значительное количество облигаций и драгоценных изделий. Олег Горлач уверяет, что все свои доходы тратил на женщин.

Марков замолчал. Генерал, казалось, не заметил этого. Он смотрел в окно, которое выходило на площадь. Панин невольно проследил за его взглядом. Отсюда, с высоты третьего этажа, самой площади не было видно. На ее противоположной стороне на фоне безоблачного неба пылал под солнцем купол Успенского собора. Над ним кружились голуби.

- Садитесь, Марков, - сказал генерал, медленно, словно неохотно, поворачиваясь от окна. - Многовато любителей легкой наживы подсобралось... Ну так как, товарищи, вопросы будут? Так уж все ясно?.. Тогда какие соображения?

- Целесообразно объединить оба дела, - сказал Журавко.

- Себе возьмете или передадите Маркову? - спросил Колодяжный.

- Полковник Журавко считает, наверно, что я пришел на готовенькое, сказал Марков.

- Фирму раскопал майор Гафуров, это правда, - согласился Журавко. - Но мы за лаврами не гонимся. Раздельное следствие на первом этапе было необходимостью, сейчас, наоборот, мешает. Пусть ведет его Марков, а наши следователи помогут. Главное - сконцентрировать все в одних руках, так как фактически мы имеем не два дела, а одно.

- Подумаем, - сказал генерал. - Кто еще?

Поднялся Гафуров.

- Следствием установлено, что хищение на фабрике длилось больше года. Стоит поинтересоваться, почему ревизия, которая проводилась на предприятии минувшей осенью, ничего не выявила.

- Кто ревизовал?

- Бригада областного контрольно-ревизионного управления.

Колодяжный сделал пометку на календаре.

- Кто был тогда директором? Матяков?

- Он, товарищ генерал. Ходили слухи, что все комиссии застревали у него в кабинете.

- Я привык принимать во внимание не слухи, а факты. - Генерал недовольно шевельнул мохнатой бровью. - Надеюсь, вы тоже. Будем закругляться, товарищи. Согласен, майор Гафуров и его аппарат поработали на совесть. А следствие? Розыск? Речь идет не о жулике. Об убийце! Кроме Ремеза, все об этом молчат. Сказать нечего? Капитан Панин, я вас не узнаю. Вам нужна помощь? Какая?.. Насколько я понял, розыск и следствие по делу Сосновской намеренно обходили фабрику, размышляя, наверно, так: Сосновскую не вернешь, а Гафурову помешаем. Так или не так? Можете не отвечать. Так! Тем временем развитие событий могло быть иным, возможно, менее трагичным, если бы розыск и следствие повели, не оглядываясь на интересы ОБХСС. Это ошибка, капитан. Ваша и полковника Журавко! Сергей Антонович, вы координировали действия или ваш заместитель Сироконь?

- На Сироконе висит строительство, - сказал Журавко.

- Еще новость! Опытного оперативника кинули на строительство. Больше было некого?

Журавко промолчал. Все, что говорил генерал, было справедливо и в то же время несправедливо. Может, расследование ускорили бы, но на фирму могли не выйти. И насчет Сироконя генерал прав, но ведь в самом деле было некому один болен, другой в отпуске. Хоть разорвись...

Тихо переговариваясь, участники совещания направились к выходу. Гафуров тронул за локоть Панина, но капитан сделал вид, что не заметил этого, и ускорил шаг. Подлил начальник масла в огонь, подумал Журавко, оно и действительно: за мое жито моя же спина бита.

- Признаться, боялся, приготовился к удару... А вы все-таки пожалели, Федор Иосифович, спасибо, - услышал он приглушенный голос и оглянулся. Сзади шли Марков и Максюта.

- Напрасно благодарите, - сухо сказал Марков. - Я подал начальству письменный рапорт.

Журавко был уже в дверях, когда его окликнул генерал:

- Сергей Антонович, задержись на минутку. Что там говорят врачи: выживет твой лейтенант?

- Надеемся, товарищ генерал.

- Надеемся, - повторил Колодяжный тихо. - Значит, надеемся. В таких случаях ничего другого не остается. Только надеяться...