Эдриан Мэтьюс - Дом аптекаря

Рут прислушалась — тихо.

Она приложила ухо к двери спальни.

Тихое, прерывистое посапывание заглушило громкое дребезжание включившегося в кухне холодильника.

В сумрачном холле навстречу ей вышла, вопросительно подняв хвост, Принчипесса. Кошка привычно потерлась о ее ноги, и Рут, опустившись на корточки, погладила животное по спине. Выпрямляясь, она дотронулась до пола.

Ковер был мокрый. Она провела по нему ладонью.

Голова пухла от мыслей. Они кучились, роились, наползали одна на другую, пытаясь вырваться на свободу из тесной цитадели черепа. По пути она разговаривала сама с собой, надеясь избавиться от излишков, ослабить нервное напряжение. Сейчас нестройный хор ссорящихся, перекрикивающих друг друга голосов внезапно смолк.

Откуда взялась сырость?

Да, она и раньше обращала на это внимание, но тогда объясняла все испарениями проникающей из канала влаги. Как ни крути, Амстердам — город сырой. Но как объяснить тот факт, что здесь, в холле, сырость распределялась не равномерно, по всей площади, а как бы клочками?

Она задумчиво наморщила нос.

Еще раз потрогала ковер.

Любопытство все же пересилило.

Рут взяла фонарик, который Лидия держала возле лестницы, включила и, опустившись на четвереньки — джинсы сразу намокли на коленях, — поползла через холл.

Здесь мокрое пятно… и здесь… и там…

Воображение уже рисовало громадного доисторического слизня или болотное чудище, появляющееся в доме в темный час…

Она поежилась.

Мокрые следы вели дальше, по уложенному мраморными плитками коридору, соединявшему переднюю часть дома с задней. На полпути между ними была дверь, выходящая во двор, разделявший два корпуса.

Следы заканчивались у двери.

Рут поднялась и вышла во двор.

В кабинете Сандера, бывшего до недавнего времени, пока необдуманно брошенное слово не подвело черту под устной договоренностью, и ее убежищем, света не было.

Она повернулась и посмотрела на угрюмый каменный лик другой половины.

Темно. Ни огонька.

Рут посветила под ноги.

Туман на всем оставил свои поблескивающие на бетоне следы, но Рут легко обнаружила и другие: более темные, более выраженные — оставленные человеком. Пересекая двор, они вели к низенькой деревянной двери, за которой, вероятно, находились какие-то подземные коммуникации. Она проходила мимо этой двери десятки раз, но никогда не обращала на нее внимания. Что может быть за такой дверью? Ведро да щетка, стул с продавленным сиденьем и какие-нибудь ржавые садовые инструменты.

Но сейчас Рут потянула дверь на себя, открыла, заглянула и вошла. Луч фонарика осветил тесное, затянутое паутиной помещение. Пахло плесенью и чем-то кладбищенским.

Сочащиеся влагой каменные стены, бурые полоски мха в трещинах. Как и ожидалось, кое-какой хлам — швабра, свернутый садовый шланг на металлическом крюке, ржавый кусок водосточного желоба, — но за всем этим, под скошенным под углом в сорок пять градусов потолком, исчезающие в черной дыре ступеньки.

Рут протиснулась мимо шланга и стала спускаться.

Ступеньки привели ее в горизонтальный туннель, уходящий в сторону канала. Низкий потолок не позволял выпрямиться в полный рост, так что идти приходилось пригнувшись. Где-то далеко журчала вода. В воздухе ощущался слегка сладковатый, почти цветочный запах.

Рут определенно находилась в канализационной системе — огромном придатке коллективной уретры и прямой кишки города, — которая в былые времена небрежно извергала отходы человеческой жизнедеятельности прямиком в канал Кейзерсграхт. Подозрения быстро подтвердились: туннель закончился, упершись в глухую кирпичную стену. Однако, оглядевшись, Рут обнаружила еще одни ступеньки с металлическим поручнем, которые уходили еще глубже.

Рут посветила фонариком.

Под ноги ей с писком метнулась крыса, наткнувшись на препятствие, и, поняв ошибку, бросилась назад, в туннель.

Рут осторожно, придерживаясь за поручень, сделала несколько шагов вниз и после недолгого раздумья двинулась дальше.

Кое-где на стене были отметки — стрелки, слова «Кейзерсграхт Ноорд» и номера, вероятно, домов. Не обошлось, разумеется, и без грубо намалеванных фаллических символов.

Ступеньки вывели ее еще в один туннель, поновее и почище.

Поводив фонариком, Рут увидела стальную лестницу.

Она подняла голову.

Темная шахта — вероятно, к уличному люку.

Вопреки ожиданиям в туннеле не было тошнотворного запаха, хотя по проделанному в полу стоку проплывали отнюдь не бумажные кораблики. Пахло то ли дешевым дезодорантом, то ли фруктовой жевательной резинкой.