Фридрих Незнанский - Клуб неверных мужчин

Плюнул Лень, уехал, даже пальцем скандалистку не тронул. Настроение на корпоративном торжестве было ниже плинтуса. А она не успокоилась, в половине девятого позвонила на сотовый. Судя по голосу, уже поддала, заявила, что сейчас приедет и расскажет коллегам мужа, с кем они имеют дело. Отговаривать было бессмысленно, да и куда там отговаривать? — она уже ехала! Он убыл с вечеринки под благовидным предлогом, побежал за парковку, чтобы перехватить ее на въезде с улицы. Грудью встал, — женщина — по тормозам! Накинулась, как разъяренная львица, уже когтями в лицо целила. Он дал ей пощечину, она — виском о раскрытую дверцу. Лишилась чувств. Лень собрался привести ее в чувство, но тут явилась интересная мысль. Осмотрелся — никого. Затащил супругу в машину на заднее сиденье, достал носовой платок, прижал ее к горлу, чтобы не руками. Он же не в курсе, куда там криминалистика шагнула. Убедился, что жена не дышит, переставил машину, чтобы людям не мешать. Позвонил Коробейнику — человеку с туманными представлениями о морали, попросил оказать услугу за полторы тысячи долларов. Рассказал, где найти машину (дверь открыта, ключи под сиденьем), проинструктировал. И побежал на вечеринку — веселиться…

Коробейник не подвел. Прибыл, как условились, вывел джип с трупом на шоссе Энтузиастов, припарковался перед домом, дождался, пока вокруг не исчезли прохожие, затащил тело в дом, воспользовавшись ключами из сумочки трупа. Затем, проявив воображение, создал кавардак в гостиной и забрал какие-то побрякушки.

Позднее у следствия даже подозрения не возникло, что Надежду могли убить в другом месте — настолько добросовестно потрудился Коробейник. Да и смерть была бескровной.

Поразмыслив ночку, бывший одноклассник пришел к резонному выводу, что полторы тысячи за рискованную творческую работу — маловато. О чем и заявил на следующую ночь, встретившись с Ленем на задворках Петровского парка, что за стадионом «Динамо». Лень вообще не собирался ничего платить. Силой бог не обидел, сшиб Коробейника нокаутом, добил булыжником и поехал скорбеть по безвременно почившей жене…

Неприятный осадок остался после этого дела. Да и физически — такое ощущение, словно неделю трудился, разгружая вагоны.

Турецкий посмотрел на часы — не за горами обеденное время. Итак, второе июня, вторник, лето с Божьей помощью стартовало…

Он потянулся к пульту, включил телевизор и откинулся на спинку кресла. Тут же нарисовался Плетнев, страдающий вялотекущим похмельем и развалился в свободном кресле.

— Судя по всему, это был не Nescafe, — пробормотал Турецкий, скашивая глаза.

— Имею право, — проворчал Плетнев. — А если я кому-то не нравлюсь, пусть обращаются с жалобой к изготовителю.

Турецкий пожал плечами, уставился в телевизор, где говорили про индексы РТС, ВТБ, ММВБ и другие непонятные вещи.

— Переключи, — попросил Плетнев. На экране появилась симпатичная врушка из бюро прогнозов погоды. Вслушиваться в ее слова не было ни желания, ни смысла.

— Еще раз переключи, — буркнул Плетнев. — Какой канал тебе больше нравится?

— Панамский, — Турецкий выключил телевизор и раздраженно уставился в окно.

— Понятно, — вздохнул Плетнев, — уже гонишь?

— Сиди, — Турецкий пожал плечами. — Время обеденное. Все равно никто не работает.

Действительно к чему напрягаться? Сколько ни работай, всегда найдется козел, который работает меньше, а получает больше.

— Ты не знаешь, где Голованов? Звонил районный прокурор, хотел информации.

— Это определенно был не Nescafe, — вздохнул Турецкий. — Голованов убыл в отпуск, вчера ты об этом знал. Сейчас он на Мальте, заводит полезные знакомства с тамошними конспирологами.

— Чудеса, — удивился Плетнев, — надо же, что творится в мире? Тогда сам общайся с прокурором. Он требовал информации по делу Шаровского. Ведь это ты раскрыл, — Плетнев ухмыльнулся, — страшную тайну запертой комнаты?

— Ничего я не раскрывал, — возразил Турецкий. — Нет такого понятия — «Тайна запертой комнаты». Либо фикция, либо все лежит на поверхности, стоит лишь пять минут подумать. Все эти писаки — Гастон Леру, Джон Карр, Эллери Квин — обожали паразитировать на «запертой комнате», играя любопытством читателя, но все их объяснения были неуклюжи, не интересны и не адекватны затравке. То есть сочиняли развязку по ходу. А заинтригованный читатель в итоге получал форменную дулю. Так и в деле Шаровского…

— Только не говори, что ты сразу все понял.