Александр - Три рассказа

— Будешь, — настойчиво воскликнула Марина. — Не получается, так ты просто даже не пытаешься попробовать. Делаешь все для отмазки, без души.

— Может ты меня научишь, как это делать, сексопатолог ты наш.

— А почему бы и нет.

Девушка, сверкая оголенным задом, подползла на коленях лежащей с закрытыми глазами подружке. И, нежно целуя, припала губами к округлости соска, одновременно массируя упругие груди руками. Светлана учащенно задышала. Одной рукой обхватывая голову Марины, гладила ту по волосам, другой же нежно ласкала спящее достоинство мужчины.

Мирная картина продолжалась недолго. Вдруг Марина неистово задвигала тазом, дергаясь всем телом: кого-то ее аппетитная попка сманила на доблестный путь. Как Сергей ни всматривался в ритмично двигающуюся тень, зависшую над девушкой, никак не мог узнать лица лихого наездника. Перед его глазами плыл только сплошной туман, сквозь который едва проступали отдельные участки обнаженного тела, которые он должен был взять приступом.

Марина в экстазе покусывала набухшие соски подруги и, испуская страстные стоны, забавлялась игрою расцветающего «бутона», нежно теребя пальцами плоть Светланы.

В груди Сергея разгорался страстный огонек, который по мере возрождения набирал угрожающую силу. Устав быть бездейственным наблюдателем, он с энтузиазмом принялся за дело. Почувствовав полную боеспособность живого тарана, он решительно отстранил ласкающую руку Марины от столь интересующего ее места и, с жаром погрузился в огнедышащую пещеру, исследуя самые ее глубины.

От внезапного сладострастия Светлана испустила довольно резкий стон, который на многое намекал… Тем более, что-то упругое лопнуло на пути проникновения, давая убедительную тему для размышления, которую парень, правда, не смог оценить по достоинству, по причине заторможенности мозгов. Это в полную меру оценила девушка-едва не теряя сознание от выпавшего на ее долю «захватывающего наслаждения» первой близости.

Сергей победоносно задвигался на женщине, наслаждаясь обволакивающей тело теплотой и подступающими импульсами оргазма.

Крики, стоны, движения-все смешалось, образуя в голове сплошной кавардак. Образы расплываясь, притупляли ощущения мешая полностью сконцентрироваться на тайном желании, ради которого он пыхтел как паровоз, постоянно набирая обороты.

Вдруг глаза ослепил яркий свет. Сергей, прищурившись, прикрикнул в сторону трех неясных фигур:

— Эй, придурки, выключите свет, вам, что, ночника не хватает? Идиоты.

И с прежним усердием принялся за прерванную «работу», вцепившись руками в груди девушки, сильно сжимая их.

Раздался ошарашенный женский голос, смутно напоминающий кого-то:

— Господи. Мать родная, что здесь творится? Господи!

Женщина руками сжав виски закачала головой. Рядом стоящая девочка удивленно спросила:

— Мама, а почему они голые?

— Тебе нельзя на это смотреть, — мать рывком утащила упирающуюся девочку в детскую и строго приказала:-Никуда не выходить из комнаты. Не дай бог не послушаешься! — И, громко хлопнув дверью, удалилась, оставив девочку мучаться от любопытства.

— Бессовестные, прекратите сейчас же это безобразие! кричала разгоряченная фурия, расхаживая возле переплетенных в немыслимый клубок обнаженных тел.

Сергей приоткрыл один глаз и с удивлением узнал в нависшей над ним грозовой туче формы родной матери.

— Мама, это ты? — он дотронулся рукой до женщины, убеждаясь, что это не злой призрак, а на самом деле его мать. Женщина оказалась из настоящей плоти и крови.

Отфыркиваясь, он поднялся с бесчувственного тела подруги и заплетающимся языком пробормотал:

— Вы уже пришли… А вот мы еще развлекаемся…

— Я вижу, — раздался голос отца, и рядом с матерью появился он сам.

Глаза отца выражали полное презрение к парню и дикую ярость, равносильную бешенству. Он размахнулся и ударил сына. Сергей, как подкошенный, рухнул на пол. Ударившись головой о кресло, он съехал на ковер и, свернувшись калачиком, похрапывая, отключился.

— Он весь в крови, — произнесла женщина, ошарашено взирая на детородный орган сына. — И она в крови, — с ужасом воскликнула Мария Петровна, ошалевшим взглядом наблюдая, как из черного треугольника девушки по бедру на пол стекает алая струйка крови. — Господи, они занимались развратом. Он переспал с ней. Господи боже мой, какой позор!

— Мария Петровна, извините нас, — промычал Михаил, пытаясь на голое тело натянуть штаны, — мы еще чуть-чуть выпили и-опьянели. — Парень смачно рыгнул.