Евгения Горская - До последнего вздоха

– Кто же не хочет, чтобы его любили? – хмыкнул Вадим. – Ты сможешь завтра не ходить на работу?

– Смогу. Обзвонила завтрашних больных, перенесла кого на сегодня, кого на послезавтра.

Дина отключилась, он сунул телефон в карман.

Динкины слова о сестре оставили неприятный осадок и напомнили совсем давнее – как умирала бабушка. Болезнь бабушка скрывала. Как всегда, радовалась, когда Вадим к ней приезжал, старалась купить конфеты, которые он любил, испечь пирог с капустой. Такого вкусного пирога, как у бабушки, он не пробовал ни до, ни после.

Только к матери стала ездить редко, считалось, что матери и Вике самим ездить к бабушке тяжело. Вика тогда училась классе в пятом, а Вадим был уже студентом и жил отдельно, снимал квартиру вместе с однокурсником.

Когда стало уже очевидно, что бабушкин срок пошел на месяцы, и мать, и Вика плакали, потом у Вики начинала болеть голова, она ложилась в постель, мать совала ей таблетки. Вадим, Слава и мать по очереди ночевали в бабушкиной квартире, но очень скоро выяснилось, что ночевать у бабушки мать не может, поскольку с Викой каждый раз случались то мигрень, то тошнота, то что-то еще, такое же непредсказуемое. И Слава тогда нанял сиделок.

– Вадик, я так плакала, так плакала, – жаловалась ему сестра, когда бабушка умерла.

Вике действительно хотелось, чтобы ее любили.

Ей не хотелось, чтобы любили кого-то еще.

Завтрашние поминки дали повод позвонить красавице Нине. Вадим поднялся в квартиру, заварил чаю. Разогрел в микроволновке кусок мяса, но только поковырял его вилкой и сунул назад в холодильник.

Нина его узнала. А может быть, просто занесла его номер в память телефона.

– Завтра девять дней, – напомнил Вадим. – Давайте посидим где-нибудь в кафе.

– Спасибо, мы соберемся с ребятами, – отказалась женщина и призналась: – Я собиралась вам звонить.

– Да?

– Вы спрашивали, была ли у Славы девушка…

– Да, – насторожился Вадим.

– Я группу мужа знала не очень хорошо, но девочки припоминают, что девушка у него была…

Нина продиктовала ему телефон одной из «девочек», он тут же перезвонил, напросился на встречу и ужасно обрадовался, что женщина не отказалась.

«Девочка» Елизавета Васильевна жила недалеко, и до ее дома он дошел пешком.

Женщина оказалась полной противоположностью Нине – невысокой крашеной брюнеткой, одетой в потрепанные шорты и вытянутую футболку. Впрочем, для дома удобнее такой одежды ничего быть не может.

– Здравствуй, – улыбнулась ему Елизавета Васильевна, открыв дверь. Посмотрела оценивающе и констатировала: – Ты похож на Славу. Не одно лицо, но похож.

Она посторонилась, он вошел в узкую прохожую.

– Неизвестно еще, кто его?..

– Нет, – покачал головой Вадим.

Она провела его в комнату, села в кресло, кивнула ему на противоположное. Кресло оказалось мягким и очень удобным. И вся небольшая квартира казалась удобной и ухоженной.

– Почему тебя интересует Славина молодость? – Женщина смотрела с мягкой улыбкой, но он понял, что лучше ей не врать.

– Он мне был вместо отца, – сказал Вадим чистую правду. – А теперь я понял, что ничего о нем не знаю. Не знаю даже, почему он не женился.

– Ну, если ты думаешь, что у него в молодости была трагедия, оставившая след на всю жизнь, ты ошибаешься. Хотя… мы все мало что знаем друг о друге.

Елизавета Васильевна посмотрела мимо него, задумалась.

– На последнем курсе он дружил с Таней Смирновой. Таня ему очень нравилась, но у нее было много мальчиков. Я ее хорошо знала, мы жили в одном дворе. А училась она на другом факультете. Сразу после института Таня вышла замуж и уехала с мужем за границу. Я потом Славу много раз видела, на убитого горем он совсем не походил.

– Смирнова – это ее девичья фамилия? – Вадим посмотрел на висевший на стене акварельный рисунок – розу в вазе. Рисунок был неплох.

– Девичья.

– Фамилию мужа вы не помните?

– Я ее даже не знала. – Женщина отчего-то вздохнула. – Понимаешь, Таня не из тех, кто поддерживает отношения со всеми подряд. Она выбирала для знакомства нужных людей. А мы с мужем обычные трудяги.

Что еще спросить у этой женщины, Вадим не знал. Не получится из него оперативника.

– Почему все-таки тебя так интересует далекое прошлое? – опять поинтересовалась проницательная дама.

– Я не могу вам этого сказать, – признался Вадим. – Просто поверьте, это очень важно.

Елизавета Васильевна помолчала, рассматривая собственную люстру, вздохнула.