Игорь Заседа - Бой за рингом

Мы беспрепятственно выбрались на улицу. Секундным делом было уложить Тэда сзади. Я устроился рядом. Сузуки бросился на переднее сидение. Взревев всеми своими двумястами лошадиных сил, "тойота", совершив головокружительный разворот почти на месте, рванула так, что меня вжало в пружины.

Сколько мы кружили по улочкам и безымянным переулкам, не скажу. Высади меня тогда из машины, я вообще не сказал бы, в какой стороне находится Кобе. От резких бросков и поворотов у меня кружилась голова. До тошноты пахло свежей кровью - у Тэда был разбит подбородок, разорван нос.

- Перевязать они! - на ходу крикнул Такаси на ломаном английском, одной рукой протягивая мне портфельчик с аптечкой первой помощи.

Тэд уже очнулся, лежал молча и только кривился, когда я начал промокать его раны.

- Дайте я сам, - сказал он наконец и вырвал из моих рук пук ваты, обильно политой спиртом. Он решительно приложил вату к ранам, и боль буквально сотрясла его тело.

"Крепок, ничего не скажешь", - промелькнуло у меня.

Когда мы вылетели на автостраду и Такаси убедился, что погони за нами нет, он что-то сказал Сузуки, тот - ему, потом они оба помолчали и снова заговорили, перебивая друг друга. Впрочем, перебивал собеседника Сузуки водитель лишь изредка бросал отдельные слова, то ли соглашаясь, то ли возражая Яше. Я, естественно, не понимал, о чем речь, но догадывался по быстрым, бросаемым на меня и Тэда взглядам Сузуки, что говорят о нас.

- Что, Яша? - выбрал я паузу, чтобы вклиниться в спор.

- Нужно куда-то увезти его, и прежде всего к врачу...

- Не нужно никакого врача, - едва шевеля разбитыми губами, сказал Тэд. - В порт меня. У меня заказано место на теплоход до Рио...

- В порт? - растерялся Яша.

- Да, черт меня дернул с вами встречаться... Я чувствовал, что за мной уже идут по пятам, а когда вы позвонили, решил, что настал час расплаты...

- Я ничего не понимаю. - Сузуки действительно ничего не понимал.

- Я хотел смыться еще вчера, да хозяин только сегодня должен был выплатить месячную зарплату. Деньги, вот что меня удержало. - Он разговорился и уже не кривился от боли, лишь время от времени промокал кровь на губах. - Эх, балда! Ну, слава богу, вы-то, кажется, не из той компании? Вы действительно хотели брать уроки бокса?

- Конечно, - быстро подтвердил Яша, все еще находясь в роли.

- Нет, Тэд, совсем с другой целью... - Когда я назвал его по имени, он посмотрел на меня с такой тоской загнанного в угол раненого животного, и я пожалел его и не стал наслаждаться произведенным впечатлением. - Нет, Тэд, вам привет от Джона. Джона Микитюка...

- Так это он вывел на меня? - В голосе его одновременно прозвучали облегчение и тревога. - О боже, о святая мать-заступница... Помоги мне!

- Помочь себе вы сможете только сам, Тэд. Если... если наш разговор будет искренен...

- О чем разговор?

- О ком, Тэд...

- Да, о ком?

- О Викторе Добротворе...

- О Викторе... - голос его прозвучал тихо, голова Тэда, лежащая у меня на коленях, бессильно упала, и он закрыл глаза...

7

До отхода итальянского лайнера "Еугенио С" ("47 тысяч тонн водоизмещения, палуба - люкс, два бассейна, три ресторана, теннисные корты, два джаз-оркестра и "звезда" стриптиза миссис Штерн", - как сообщалось в рекламном проспекте, приложенном к билету) оставалось шесть с половиной часов, когда "тойота" подрулила к многоэтажному дому где-то на Острове; я пока не сориентировался, и Такаси в последний раз огляделся по сторонам, ощупывая взглядом редких прохожих. Пустынная улица - зеленая, светлая, чем-то похожая на русановскую набережную с цветниками и детской площадкой перед домом - просматривалась из конца в конец.

- Здесь мы пересидим это время, - сказал Яша. - Пойдемте.

Такаси двинулся вперед, ключом отпер дверь в подъезд, вызвал лифт, еще минута - и мы очутились на двенадцатом этаже, на лестничной площадке с одной-единственной дверью, украшенной каким-то размашистым черным иероглифом. Наш спаситель уверенно отворил и эту дверь, и мы очутились в прихожей современной квартиры, какую можно встретить в Париже и Барселоне, в Риме или Москве, на Ленинском проспекте. Хозяин увел Тэда в ванную комнату, предложив нам располагаться в просторном зале, служившем, по-видимому, столовой - во всяком случае, на такую возможность указывал расположенный в центре круглый неполированный стол из ясеня, где красовалась низкая ваза с роскошным букетом, составленным по малопонятным мне правилам икебаны.

- Объясни наконец-то, во что это ты меня втянул, - оторвал меня от созерцания цветов резкий и недовольный голос Яши. Вид его не предвещал ничего хорошего, и я решил не юлить: испытанием, выпавшим на его долю, Сузуки вполне заслужил предельной откровенности.