Наталья Андреева - Любовь и смерть по вызову

Люба растерялась. Мужчины находились довольно далеко от нее, но ведь надо идти к метро! Если они чуть помедлят, ей придется пройти мимо. Как поступить? Снова прятаться в подъезде? Идти вперед? А если Борисов накинется с упреками? Мол, что же это вы, психотерапевт, милиции секреты выдаете? Или вы у них на зарплате? Люба намеренно замешкалась у двери, роясь в сумочке и играя в забывчивость. Ой, а ключи я взяла? А мобильник? А губную помаду положила? Люба надеялась, что Борисов с Варягиным не обратят на нее внимания и уедут по своим делам. И неприятной сцены удастся избежать.

Первым медленно тронулся Варягин на дамской иномарке и успел уже отъехать метров на двадцать, когда прогремел взрыв.

Любе какое-то время казалось, что она оглохла и ослепла. Рвануло здорово! Казалось, сам воздух сделался вдруг горячим и тяжелым, словно бы состоящим из огромных свинцовых плит, которые трутся друг о друга, и грохочут, грохочут, грохочут. Метрах в тридцати от нее горела большая черная машина. Люба не сразу сообразила, что случилось, ей на минуту показалось, что произошло землетрясение, и сейчас вокруг начнут рушиться дома. Дышать этим свинцовым воздухом было так тяжело, что она закашлялась. Вокруг что-то выло. У стоящих во дворе машин сработала сигнализация. Она почувствовала себя беспомощной. Потом начали появляться какие-то люди. Кто-то схватил ее за руку.

– С вами все в порядке?

– Что? – попыталась она перекричать вой многочисленных противоугонных устройств.

– «Скорую» уже вызвали. Потерпите.

Любу, как слепую, повели к скамейке и усадили на нее. Уши у нее все еще были заложены. Это было похоже на легкую контузию. Тут Люба заметила, что двор полон народа.

– А-а-а! Террористы дом взорвали! – кричала какая-то женщина, прижимая к себе жестяную коробку, видимо, с деньгами и документами.

– Убийцы!!!

– Милиция! Где же милиция?!

– Пожарных сюда! Гаражи могут загореться!

– «Скорую», женщине плохо!

– Уже вызвали!

– А мужика-то, мужика-то просто в клочья разорвало!

– Почти ничего ж от него не осталось!

– Мамочки, кровищи-то сколько!

Люба с трудом сообразила, что женщина, которой плохо, это она, а почти ничего не осталось от Михаила Борисова, который пытался уехать со двора на бывшей машине Олега Варягина.

– С вами все в порядке?!

– Что? Вроде бы.

– Вы свидетельница.

– Что?

– Свидетельница, говорю! И вон тот мужик!

Люба, словно в тумане увидела Олега Варягина, который брел к ней, шатаясь, как пьяный.

– Мишка, – пытался он выговорить дрожащими губами. – Там… – Варягин махнул рукой в сторону горящей машины. – Вот тебе и дофилософствовался. Суд, справедливый или нет, случился. Вы-то целы?

– Вроде бы, да, – не очень уверенно ответила она. – Звон в голове. И лицо. – Она потрогала щеки. – Горит.

– Ничего не заметно. Потерпите, сейчас «Скорая» приедет.

Он сел рядом и вдруг заплакал. Люба потрясенно молчала.

«Скорая помощь», пожарные и милиция появились почти тут же и одновременно. Двор, где горела машина, оцепили. Краем уха Люба услышала, что повезло, взрыв был направленным, хотели ликвидировать только машину Варягина. И людей по близости не оказалось. Кроме Любы никто не пострадал.

Вскоре появился взволнованный запыхавшийся Стас.

– Люба! – отчаянно закричал он. – Почему на звонки не отвечаешь?!

– Звонки? Какие звонки? Я ничего не слышу. – Она потрогала уши.

– У тебя что, контузия? – Стас схватил ее за руки.

– Вроде бы проходит.

– Успокойся, милая, все хорошо. Господи, как я испугался! Сразу подумал о тебе. Как только узнал, что пострадала женщина.

Люба прижалась к нему и разревелась. Она наконец поняла, как велика была опасность. Только теперь ей стало страшно.

– Врач! – не своим голосом заорал Стас. – Мать вашу! Где врач?!!

К Любе уже спешила женщина в белом халате с чемоданчиком в руке. Она тут же принялась наполнять шприц какой-то жидкостью.

– Шок. У меня нервный шок, – всхлипнула Люба.

– Сейчас все пройдет. Потерпите минутку.

Она почувствовала укол в руку. В вену.

– А лицо? Что с лицом?

– Да все нормально. Красивая, как и всегда. – Стас пытался улыбнуться, в тоже время осторожно и внимательно ее осматривая и ощупывая.

– Не мешайте мне, мужчина! – попыталась оттереть его от Любы врач.

– Я ее муж!

– Все равно не мешайте!

– Мне уже лучше, – всхлипнула Люба. Оттого, что Стас назвался ее мужем, сразу полегчало. Мог представиться и сотрудником милиции. Тоже сработало бы.