Михаил Михеев - Запах «Шипра». Сочинский вариант

Он встал, засунул руки в карманы пиджака, устало повел плечами, ссутулился. Прошелся по комнате, остановился. Еще раз прошелся к столу и обратно.

В далекой юности, когда жив был мой отец, он повел меня в зоологический сад. Остановились возле клетки с волком. Зверь бродил возле решетки и отрешенно смотрел поверх голов стоящих у клетки людей. И во всем его обличье я не почувствовала тогда той волчьей свирепости, о которой рассказывали детские сказки. Я сказала об этом отцу. Он объяснил мне, что волк — хищник, недавно пара волков зарезала в местном совхозе два десятка ягнят. Мне стало жаль ягнят, которых убили злые волки, но сейчас было жалко и волка, и я спросила, можно ли его приучить питаться травой?

— Нет, нельзя!— ответил отец…

Башков опять подошел к столу.

— Что думаете делать?— спросила я.

— А что вы мне предлагаете?

— Моя командировка закончилась, завтра я возвращаюсь в Новосибирск. Могу предложить вам…

Он перебил меня:

— Вы меня задерживаете?

— Я вас приглашаю,— подчеркнула я.— Вам удобнее вернуться в Новосибирск со мной, нежели одному.

— А по приезде сдадите меня полковнику Приходько?

— Вы напрасно торгуетесь. Задержать вас можно было и в Новосибирске. Мы же видели, как вы садились в самолет.

— Вот как…

— Да, так!

— Значит, все еще не потеряли надежды сделать из меня кающегося грешника?

— Так вы летите со мной или нет?

— У меня нет денег,— огрызнулся он.

— Я куплю вам билет.

— Не хочу ехать за ваш счет.

— Я впишу стоимость билета в авансовый отчет по командировке.

Он усмехнулся как бы сам над собой.

— Вам еще не надоело возиться со мной?

— Мне надоело разговаривать с вами в таком тоне.

— Да, да, конечно…

У Марии Семеновны вырвался не то кашель, не то судорожный вздох. Башков быстро оглянулся на нее.

— Хорошо!— сказал он.— До Новосибирска, во всяком случае, нам по пути. Но я вам ничего не обещаю…

— А я и не прошу вас что-либо обещать!— Я встала.— Буду ждать вас завтра в Адлере в аэропорту.

Он устало прикрыл глаза. Сказал тихо:

— Хорошо.

— Не опаздывайте. А то…

— А то?…

— А то билет пропадет… Прощайте, Мария Семеновна! Не поминайте лихом.

Она ничего не ответила, даже не обернулась. Он вышел следом за мной в переднюю, подал мне куртку.

По зеленому дворику я вышла на улицу. Металлически резко щелкнула щеколда. Не сразу сообразила, в какую сторону идти к троллейбусной остановке. Возле крайнего подъезда девятиэтажки сидел на скамейке молодой человек в сером плаще и кепке и весьма внимательно просматривал газету. Я невольно зацепилась за него взглядом. Люди его возраста обычно не сидят в одиночестве с газетами — находят более интересные занятия.

Я прошла мимо него. Проверяя свою догадку, быстро обернулась. Молодой человек сложил газету и направился к подъезду. Наверное, сейчас поднимается в квартиру, откуда хорошо просматривался весь дворик соседнего домика.

Можно было догадаться, что подполковник Григорьев по телефону распорядился, чтобы сержант Кузовкин спустился вниз и был поближе к месту моей встречи с Башковым.

Так, на всякий пожарный случай…

За вечерним чаем Ирина Васильевна спросила сочувственно:

— Невесела приехала из гостей?

И в самом деле я еще и еще перебирала в памяти свой разговор с Башковым, словно бы прокручивала раз за разом запись на магнитофонной ленте и, слушая себя, искала более убедительные, более точные слова, которые нужно было сказать и которые я так и не сказала. Впрочем, я не находила этих слов и сейчас. Мне не хотелось думать, что темная душа Башкова уже закрыта для хороших слов и хороших поступков на тяжелый замок…

В Управлении Ковалева не было. Я сделала заявку на два билета, на самолет. Называя фамилию своего попутчика, вначале обмолвилась, произнесла настоящую, потом спохватилась и переправила на ту, под которой Башков прилетел сюда.

Нужно было проститься с заботливым подполковником Григорьевым.

Я увидела его в коридоре.

— Ну-ка, ну-ка! Зайдёмте ко мне. Поделитесь со мной, стариком, вашими молодежными приемами в наставлении грешников на путь праведный.

Мы поднялись в его кабинет. Он предложил мне кресло, а сам опять, уже привычно для меня, забегал по кабинету от стены к стене и из угла в угол.

Подполковник слушал меня внимательно.

— Придет, думаете?… Впрочем, я тоже думаю, что придет. И в Новосибирск полетит, конечно,— деваться ему уже некуда. Ну, а там-то? Телеграфировать, чтобы вас наряд милиции встречал, вы — как я понимаю но будете. Джентльменское соглашение, так сказать…