Нэнси Холдер - Элементарно, Холмс! (сборник)

– Я выбрался из постели и сразу спросил, кто там. Ответа не последовало, а человек в маске быстро пересек комнату, ударил меня в лицо и спросил: «Где она?» Я изо всех сил врезал ему в ответ, но он был в костюме, а я лишь в ночной рубашке; он наступил мне на ногу, продолжая требовать «ее». В конце концов человек объяснил, что ему нужна маленькая картина, которую я привез из Америки. Семейная легенда гласит, что это Тициан, и я хотел получить заключение эксперта из галереи «Каррера» на Бонд-стрит. Грабитель принялся рыться в моем багаже в поисках картины и вскоре обнаружил ее в потайном отделении чемодана. Мы стали бороться, но грабитель оказался сильнее. Как только он ушел, я побежал на первый этаж, где все решили, что я спятил. Но после того как они увидели мои раны, ночной портье их промыл и перевязал… Естественно, я подал жалобу. Вор мог попасть в мой номер, только отперев замок. Значит, кто-то дал ему ключ.

Мистер Грайс укоризненно посмотрел на Фонтану.

– Мы этого не делали, мистер Фонтана. Вы знаете, что вместе с ночным портье и ночным управляющим мы провели тщательное расследование и выяснили, что никто не просил ключ от вашего номера. Возможно, вы сами по рассеянности забыли запереть дверь.

Фонтана принялся сердито протестовать, но я заставил его замолчать, начав снимать бинты и вынудив сесть, чтобы я мог его осмотреть. Самым серьезным оказалось повреждение на правой скуле: складывалось впечатление, что его ударили чем-то тяжелым, возможно, дубинкой. Я промыл раны перекисью, положил мазь, содержащую опиаты, чтобы смягчить боль, и занялся его пальцами.

– Каким образом вы повредили пальцы? Я нашел в одном из них осколок стекла, и у меня сложилось впечатление, что все они порезаны. Сначала я подумал, что вы схватили бритву, зажатую в руке грабителя.

– Какая разница? Неужели вы так же лишены сострадания, как Грайс? Неужели будете допрашивать меня, вместо того чтобы оказать медицинскую помощь?.. Я полагаю, во время схватки с грабителем разбилось стекло, защищавшее картину. Это весьма вероятно.

Я воздержался от споров и тщательно изучил каждый палец при помощи лупы, чтобы убедиться, что извлек все осколки. Затем я наложил на пальцы такую же мазь, что и на лицо, и сообщил, что уже на следующий день он сможет есть и самостоятельно одеваться, не испытывая боли, но в течение ближайших двадцати четырех часов руками ничего делать не следует.

Как мне показалось, он действительно принял мои указания к сведению и сказал, что его слуга, который поселился в другом крыле, о нем позаботится. Отель предоставит слуге раскладную койку, чтобы Фонтана мог не опасаться нового вторжения.

– И предупреждаю вас: моя сестра не должна ничего узнать, – добавил он, когда я начал укладывать инструменты в чемоданчик.

– Ваша сестра? – спросил я. – Мисс Фонтана также остановилась в этом отеле?

– Нет. Она поселилась с друзьями в Кенсингтоне. Но весьма вероятно, что она позвонит, и мне придется сказать, будто я на несколько дней уехал за город. Если сестра узнает, что на меня напали, она будет очень встревожена.

Мы с мистером Грайсом обещали, что ничего не расскажем его сестре, если она услышит о консультации врача.

– Никаких осложнений не предвижу, – сказал я, забирая шляпу и пальто, – но в случае надобности вы можете прислать за мной к мистеру Шерлоку Холмсу, чьим гостем я в данный момент являюсь.

Как я и рассчитывал, имя Холмса произвело сильное впечатление на Фонтану. Однако он промолчал, и я не стал ему ничего навязывать.

Когда мы с Грайсом направились к двери, я оглядел номер и увидел следы борьбы: ящики из шкафа были выдвинуты, подушки на диване в беспорядке разбросаны, а потайное отделение чемодана разломано на куски. Грайс прочитал в моем взгляде порицание и поспешно обещал прислать горничную навести порядок.

В тот вечер я вернулся на Бейкер-стрит изрядно уставшим. День выдался тяжелым – мне пришлось ассистировать при трудных родах, и я едва не потерпел поражение в схватке с Ангелом Смерти. Так что я практически забыл об американском пациенте и был изрядно удивлен, когда увидел его возле входа в нашу квартиру, где он о чем-то спорил с нищенкой.

– А вот и вы, доктор. Эта злополучная женщина преследует меня. Клянусь небом, она шла за мной от самого Гайд-парка. Исчезни, старая карга, или я пошлю за констеблем.

– О, да вы настоящий хитрец, мистер! Хотите лишить несчастную вдову ее доли? Вам нет нужды звать полицейских. Я не причиню вам вреда, сэр.