Лариса Королева - В ожидании полнолуния. Женский роман с мужскими комментариями

Я вышел в подсобку, и первое, во что упёрся взгляд, был красочный плакат с изображёнными на нём двумя обнажёнными голливудскими красотками. Совершенно одинаковые девицы зазывно улыбались, прижимаясь друг к другу огромными силиконовыми грудями. И тут же следом за мной вошла эта бесстыжая Леденёва и, как мартовская кошка, лениво потягиваясь, предложила попить что ли чаю, раз уж поспать не удалось. От изнасилования её спас только вовремя появившийся верстальщик Вадим, тоже ранняя птичка в нашем заведении.

В тот день я очень надеялась, что за мной не приедут, и не придётся тащиться в забытый Богом городок Холмск, в который от Краснодара надо добираться около двух часов на автобусе. Но Людмила появилась, как и обещала, в девять, и мы отправились на автовокзал. Всю дорогу она снова и снова рассказывала мне подробности криминальной истории, которую я уже и так знала почти наизусть.

Людмила была сестрой Светланы Шаповаловой, погибшей полгода назад при странных обстоятельствах. Родные настаивали на том, что женщина не покончила с собой, как следовало из заключения прокуратуры, а была повешена, и требовали возбуждения уголовного дела. Мне предстояло написать об этом материал в очередном номере криминального еженедельника «Судный день», заместителем редактора которого я работаю, кажется, всю свою сознательную жизнь.

Тридцать три, как мне часто приходилось убеждаться на примере своих знакомых, критический возраст, в это время с людьми нередко происходят всяческие коллизии, приводящие к трагическому исходу. Столько же было Светлане Шаповаловой, когда она ушла из жизни. Женщина, которая, по отзывам близких, любила музыку и всё красивое, верила в справедливость и хотела обнять весь мир, однажды слякотной февральской ночью, присев на корточки в грязи меж двух сараев, сунула голову в петлю. После Светланы осталось двое маленьких детей и пухлый том «отказного» материала. Если её убили, то за что? Если сама – почему? Мне предстояло поискать ответы на эти вопросы, либо признать, что они навсегда останутся без ответа.

– Люда, когда ты видела сестру в последний раз? – спросила я, когда мы уселись на потёртые кожаные сидения видавшего виды «Икаруса», выполнявшего рейс по маршруту «Краснодар – Холмск».

– За два дня до своей смерти Светлана позвала меня в гости. Отмечали двадцать третье февраля. Были только мы со Светой, её муж и его товарищ. Вроде всё было нормально: посидели, выпили. Потом мужчины вышли покурить, а Света вдруг как разрыдается! Да так горько, я аж испугалась. «Ты что?» – говорю. А она: «Михаил мне изменил, чуть ли не на моих глазах, да ещё с кем, боже». Я, конечно, стала её утешать. Не такое уж, говорю, это и горе, а то и брось его, не пропадёшь, весь дом и так на тебе держится. Она поуспокоилась немного и говорит: «Как же бросить? Я, кажется, всё же люблю его. Да и проблемы у него сейчас, в нехорошее дело ввязался. Не знаю даже, как его вытащить». Только просила маме ничего не рассказывать. Мама у нас очень болеет, и Света жалела её. Говорила, хватит и того, что ты вечно плачешься ей в жилетку, а я, дескать, сильная. Когда-то давно Света сказала мне: «Вот я умру, а тебе детей моих воспитывать». Я тогда рассердилась на неё: что, мол, за глупости! А вот ведь так и вышло…

Мы шли пешком от автостанции до дома, в котором жили Людмила с родителями и сыном, а теперь – и детьми Светланы, и я думала о том, что обычно приходит в голову по приезде в такие городки: какая же здесь тоска! Не от этой ли беспросветности люди спиваются, совершают преступления, лезут в петлю или поедом едят своих близких, которым не менее тоскливо, чем им самим?

Мы беседовали с матерью Людмилы, а в комнату то и дело заглядывала светленькая девочка лет семи, любопытничала. Это она нашла рано утром свою мать в петле неподалёку от уличного туалета.

– Света с мужем познакомилась в Тынде, он там работал, а она приезжала в командировки, – рассказывала Ольга Степановна. – Привезла его сюда, поселились в старой бабушкиной хате. Сначала всё вроде было у них хорошо, Стёпка родился, Леночка… Но по хозяйству муж Свете почти не помогал. Если надо огород вспахать или забор поправить – приходили мы с отцом, а Михаил всё больше отлёживался, ни воду в дом не провёл, ни с ремонтом не спешил. Света завела большое хозяйство, десять коров держала, хотела заработать, построить новый дом. Фантазёрка была, весь мир хотела переделать, чтобы всем хорошо жилось. Молоко всегда продавала дешевле других, а что не продаст – так раздавала…