Юрий Григорьев - Убийца из детства

– Да вот, удалось.

– Детей сколько нарожали? – не унималась Вера.

– Одна дочка у нас. Замуж собирается.

– Не думаете вы о демографии, – вздохнула Вера.

– Ну, дамы и господа! – поднялся Телков с наполненной до краев рюмкой. – Предлагаю выпить за то, чтобы наша спаянная и споенная компания только прирастала такими классными мужиками, как Боря!

– И девочками! – встрял Костя.

– Кто о чем, а вшивый о бане! – метнула на него сердитый взгляд Сайрина.

– Я же, Валя, имел в виду не малолеток каких, – обиженно скривил губы Костя. – Я про таких, как ты! Целеустремленных!

– Извинение принимается! – постановила Вера, поднимая рюмку. – За нас!

Выпили. Склонились над тарелками. Забренчали вилками.

– А кто ещё их наших есть в городе? – спросил Журавлев у Гали.

– Надя Сталькова, – ответила вторая красавица класса, – Таня ее приглашала. Но она на встрече всего один раз была. В прошлом году. Не хочет с нами встречаться. А больше, по-моему, никого.

В коридоре зазвенел телефон. Таня вышла из комнаты.

– Боря! – вернулась к разговору Вера. – Чем, кроме работы, занимаешься? Дача есть?

– Нет! – покачал головой Журавлев.

– Что так?

– Мы же сначала на Крайнем Севере жили, – пояснил Борис. – Какие там дачи. А когда южнее перебрались, уже поздно!

– Никогда не поздно! – возразил Данилов. – Вот приедешь на мою дачу, увидишь!

– Да! – сказала Вера. – Мы здесь – все дачники. Конечно, таких дач, как у Гены, ни у кого нет. Но тем не менее.

– Не все! – поправила Веру Сайрина. – У меня дачи нет. И не будет! Потому что мне не надо!

– Не прибедняйся, Вера, – сказал Смурной. – Видел твой терем.

– Так я сколько лет его строила да до ума доводила!

– Но построила же?

– Построила!

– Ну вот! – усмехнулся Баракин.

– Что, вот? – наклонилась к нему Вера. – Что ты хочешь сказать?

Ответить Сашка не успел. Вернулась Таня и все сразу почувствовали: что-то произошло.

– Дочка Нади Стальковой позвонила, – ответила Таня на немые вопросы в глазах одноклассников. – Вчера вечером Надю убили…

– Оба-на! – произнес Смурной.

– За что? – вырвалось у Телкова.

Старков бросил на него неодобрительный взгляд. Потом повернулся к Тане:

– Как это случилось?

Вопросы посыпались на Таню со всех сторон:

– Где?

– Кто это сделал?

– Что Леночка рассказала?

– Убили в ее квартире, – грустно заговорила потрясенная Таня. – Леночка говорит, что звонила маме позавчера вечером. Часов примерно в восемь-девять. Точно не помнит. Спрашивала рецепт ее фирменного пирога. Когда испекла пирог, звонила еще раз. Говорит: хотела похвастаться, что все получилось. Не дозвонилась. Леночка решила, что мама вышла прогуляться, а мобильник, как это часто с ней бывает, оставила дома. Потом Леночка занималась своими делами и больше не звонила. Но утром почувствовала непонятную тревогу. Говорит: появилось такое чувство, что с мамой что-то случилось. Позвонила. Телефон не отвечает. Потом позвонила снова. Опять ничего. Поехала к маме. Зашла в квартиру и увидела, что она лежит на полу в кухне. Мертвая.

– Почему она решила, что маму убили? – спросил Баракин. – Может быть, сердце прихватило.

– Говорит, что голова у мамы была повернута, будто ей шею свернули. А потом, уже в морге, врач сказал, что ее задушили. Руками. Кто-то очень сильный.

– Вот тебе и раз! – проговорил Вася. – Повеселились!

– А кто убил? – спросила Галя Окнина. – Грабитель?

– Леночка говорит, что ничего не украдено, – сказала Таня.

– Когда Леночка звонила Наде вечером¸ та не сказала, что кого-то ждет? – задала следующий вопрос Вера.

– Или что у нее уже кто-то есть в гостях? – добавил Данилов.

– Не знаю. Но она говорит, что мама с кем-то пила чай. Две чашки на столе.

– Как дочка в квартиру попала? У нее ключ был? Или дверь не была заперта? – спросил Старков.

– Конечно, ключ был! – вместо Тани ответила ему Вера. – У меня тоже есть ключ от маминой квартиры. Это нормально.

– Сначала обычно звонят в дверь, – внушительно заметил Телков.

– Не знаю, звонила она в дверь или нет, – призналась Таня. – Лена говорит, в прихожей обратила внимание, что мамина обувь на месте. Значит, она дома. Позвала ее. Никто не отзывается. Ноги идти отказываются. Стали как ватные. Но собралась, пошла. Нашла маму в кухне. На полу.

– Одежда на ней была в порядке? – это спросил уже Телков.

– Ее не изнасиловали? – робко, словно стыдясь своего вопроса, произнесла Окнина.

– Я первым делом ее об этом спросила. Леночка говорит, что все было в порядке.